1. Имя вашего персонажа:
Пиробласт О'Ктаэканн.
Сокращение - Пиро.
Ласковое прозвище, полученное от матери и только ею используемое - Огонёк.
 
2. Раса вашего персонажа:
Гибрид, на четверть нарит, на три четверти земнопони.
 
3. Ваш пол:
Жеребец.
 
4. Возраст:
19 лет. Дата рождения (по с.к.) - 10 августа.
 
5. Внешность:
Несмотря на родословную, выглядит как типичный эквестрийский единорог. Шерсть оранжевого цвета, грива трёхцветная: более тёмный оттенок оранжевого, красный и чёрный. Глаза фиолетовые. Чуть выше среднего роста, худощавый, слегка нескладный. Особые приметы: небольшой ожог на левой передней ноге, сильный ожог вокруг кьютимарки с левой стороны; сама кьютимарка выжжена, но "читаема".
 
6. Ваша кьютимарка:
Объятый пламенем фолиант. Значение: страсть к познанию, талант к пиромантии, связь с Огненными Просторами.
6.1. Огненные Просторы - один из стихийных энергетических планов, "родина" огненных элементалей и ифритов. Проходящие через него эфирные потоки напитываются силой первородного огня и используются огненными магами для творения заклинаний.
 
7. Характер:
Как и многие огненные маги, Пиробласт перенял от своей стихии некоторые её свойства - непостоянство, изменчивость, способность мгновенно вспыхнуть и столь же мгновенно остыть.
Он крайне любознателен от природы, но усидчивость в нём приходилось воспитывать, и этот процесс не был лёгким ни для Пиробласта, ни для его наставницы. Его внимание легко переключается, и как следствие - частенько ему сложно сосредоточиться на чём-то одном.
Он был воспитан в искренней уверенности, что в большинстве своём окружающие его - хорошие, а мир достаточно добр, и несмотря на пережитое им, он до сих пор не до конца избавился от подобного мировоззрения.
Ему отчётливо не хватает многих социальных навыков - всю свою жизнь он варился в очень узком кругу, и зачастую совершенно не знает, как принято себя вести в обществе. Во многих вопросах он откровенно наивен, и для опытного оратора не составит труда навесить ему на уши пару мисок лапши. Впрочем, критическим мышлением он не обделён и дважды на одни и те же грабли, скорее всего, не наступит.
Целиком и полностью отсутствует опыт общения с противоположным полом - за исключением матери и мэтрессы.
Открыв для себя мир магии, Пиробласт открыл в нём и собственное призвание. Изучение магических дисциплин, как теоретических, так и практических - его жизненный путь.
Он считает, что любое знание ценно само по себе, без оглядки на возможность его применения - однако, при возможности выбора, предпочтёт изучать что-нибудь, имеющее отношение к его специализации либо полезное - сейчас или в ближайшем будущем.

8. Навыки:
 
- Умения:
- знает болота, умеет находить через них безопасный путь и собирать на них полезные растения;
- весьма неплохо знает деревенский-отшельнический быт, но на практике может допускать ошибки - большую часть работы по дому выполняла его мать;
- немного обучен зельеварению;
- родной язык - эквестрийский, читает и пишет без каких-либо затруднений;
- знает Высшую речь, хорошо читает тексты и пишет, но устные навыки значительно слабее;
- знает историю, географию, теорию магии, общее мироустройство, зачарование и древнюю историю аликорнов (всё - в рамках библиотеки его наставницы, см. биографию);
- умеет работать с письменными источниками и находить нужные ему сведения;
- имеет опыт жизни в походных лагерях.
 
- Магия:
- за счёт своей родословной считается "тёмным" созданием и имеет склонность к тёмной магии, но надлежащего обучения не проходил;
- хорошо знает и умеет применять эфирную школу магии;
- хорошо знает и умеет применять огненную школу магии;
- огненные заклинания усиливаются за счёт природных склонностей, новые огненные заклинания учатся проще, чем магия любой другой школы;
- умеет варить магические зелья на уровне ученика;
- умеет зачаровывать предметы на уровне подмастерья;
- совершенно неспособен к магии воды, его природные склонности конфликтуют с ней.

9. Биография:
Ещё со времён разделения великих Домов и Долгой Зимы повелось, что земные пони с опаской и недоверием относились и к пегасам, и к единорогам. И хотя казалось бы, от основания Эквестрии, принёсшей всем трём расам мир, прошло достаточно времени, отголоски былого до сих пор сильно влияли на отношения между расами. Не все земнопони забыли и простили века, фактически, рабства. И увы, именно к таким относилось население деревни Мшистые гривы (Mossmane).
Основала деревню семья Моховиков (Mosshrooms), знаменитая своими умениями как выращивать разнообразные грибы, так и готовить из них фантастически вкусные блюда и настойки. Жили они обособленно, лишь дважды в год отправляя нечто вроде торгового каравана в ближайший город: обменять собранные и обработанные грибы на инструменты, одежду и те виды еды, которые они не могли производить сами. Пожалуй, нельзя было их назвать такими уж нелюдимыми бирюками, просто так уж вышло, что большинство жителей деревни предпочитало тишину и покой болотистых лесов вокруг деревни шуму других деревень и, уж тем паче, городов. Впрочем, была и другая причина: застарелая, засевшая крепко, как наконечник наритской стрелы, ненависть к проклятым эксплуататорам-единорогам. Но годы лечат любые раны: ко времени описываемых событий Моховики просто не доверяли единорогам, не желали с ними общаться, в-общем - недолюбливали, да и то скорее просто по привычке.
Но каким бы маленьким и изолированным не было поселение, так или иначе в нём нужен пони, который был бы готов лечить болезни, вправлять кости и помогать раненым подняться на ноги. К счастью для Моховиков, ещё среди их предков, пришедших в эти места, была травница-знахарка, отлично разбирающаяся в целебных травах и грибах, умевшая как вылечить тело, так и взбодрить упавший дух, и знания её бережно передавались из поколения в поколение: от матери к дочери, от наставницы к ученице.
Ко времени нашего повествования знахаркой в деревне была кобылка по имени Хилинг Плэнт (Healing Plant). Она была относительно молода - ей ещё не исполнилось и тридцати - но у своей предшественницы она переняла каждую тайну и каждый секрет, а к ремеслу своему относилась предельно серьёзно и внимательно. Её настойки и припарки помогли не одному страждущему; доводилось ей лечить и серьёзные раны (в частности, когда один из собирателей наткнулся в лесу на медведицу с медвежатами и не смог убежать), словом, дело своё она знала. Вот только даже по меркам деревни была она одиночкой, жила не то что на отшибе, а практически в самом лесу, и с сельчанами общалась только по делу. Не было у неё ни друзей-подруг, ни любимого: несмотря на то, что ладная и красивая кобылка нравилась многим жеребцам, а кое-кого угораздило даже влюбиться - никому она не отвечала взаимностью, либо отшучиваясь, либо просто игнорируя тяжёлым молчанием. И какого же было удивление селян, когда Плэнт пришла в деревню с явными признаками того, что носит под сердцем жеребёнка! Посыпались вопросы, некоторые даже требовали ответов. Но травница осталась в своём репертуаре: «Чей он? Мой. Кто отец? Не ваше дело, всё равно вы никогда его не увидите. Да и вообще, я в вашу жизнь не лезу - не лезьте и вы в мою».
От помощи при родах знахарка отказалась, заявив, что прекрасно справится сама. А как жеребёнок появился на свет, не доверяла его никому, кроме самой себя, и даже в избушку свою перестала пускать пациентов, либо приходя к ним домой, либо встречаясь у околицы. Многое тогда вертелось на языках у разных говорливых кумушек: и что, дескать, не от живого пони прижила ведьма дитя, а от тени ночной, и что не жеребёнок у неё вовсе, а монстр непонятный, на лысого алмазного пса похожий... Но другой травницы в деревне не было, и хочешь-не хочешь, а приходилось сохранять худой мир. Не ровен час, ты сам, а то и кто из близких твоих, сляжете с трясуницей или жаром - и как тогда без лекаря?
Шли годы. Несколько раз травницу видели вместе с её жеребёнком, но в деревню они вдвоём никогда не заходили: маленький Пиробласт (Pyroblast) всегда ждал мать у опушки леса, а если кто-то пытался к нему подойти и заговорить — молча уходил. И всегда на нём был плащ с капюшоном, почти полностью закрывающий тело, но за исключением этого, на вид он был самый обычный маленький пони. Сплетницы, почесав об этом языками, решили, что он у знахарки либо дурак, либо ещё какой-то скорбью болен. Виданное ли дело: маленький жеребчик ни со сверстниками не играет, ни со взрослыми не общается, да и вообще никто и никогда не видел его говорящим?
Но, так или иначе, сын Плэнт никому проблем своим существованием не доставлял, и постепенно о нём забыли. До того дня, как на деревню и на все окружающие её земли не спустилась невиданная напасть — засуха, которой не помнили даже самые дряхлые старики. Случилось это на двенадцатый год с рождения Пиробласта.
Дождя не было уже четвёртую неделю, а гневный глаз Тиары жарил и пёк всё сильнее и сильнее, будто желая вернуть времена Красного Короля. Река обмелела, а болота пересохли. Оставалось лишь набирать воду вкопытную и поливать умирающие посевы, но даже усилий всех жителей деревни не хватало на то, чтобы не дать драгоценным растениям умереть от жажды. Да и сами пони слабели от невыносимой жары, и даже тем, кто был в самом расцвете сил, было неимоверно трудно таскать тяжёлые бочки и вёдра с водой от реки и до посевов, а старики и жеребята сидели по домам в погребах, где сохранялась хоть какая-то прохлада, и мечтали о холодной, кристально чистой воде...
Некоторые говорили даже о том, чтобы попросить о помощи гордецов-пегасов, но староста деревни с негодованием отверг эти идеи. Справлялись сами уже больше двухсот лет, справимся и сейчас! Нужно лишь немного потерпеть...
Моховики не знали, что послужило причиной катастрофы. Но там, где нет знаний, произрастает суеверие, а суеверие, особенно напитанное ядом ненависти, не приводит ни к чему хорошему... Начались разговоры о том, что это проклятые единороги  хотят уморить честных тружеников, не пуская тучи к деревне и разжигая всё сильнее и сильнее дневное светило. Никаких подтверждений этому не было, но деревня была как сухой стог сена — достаточно одной искры, и вспыхнет так, что не потушить. И увы, искра появилась.
Обходя дальние грибные делянки, находящиеся в лесу, жители деревни наткнулись на незнакомца. Тот говорил о том, что пришёл помочь, но одного взгляда на его чёрные глаза с вертикальными зрачками и изогнутый рог было достаточно, чтобы понять — правду гласила народная молва! Даже не простые единороги постарались, сами исчадия Тьмы пришли по душу селян! Новость распространилась по деревне подобно пожару. Никого не волновало, что здесь забыл одинокий нарит-полукровка — Моховики хотели уже лишь одного. Чтобы кто-то заплатил за их страдания. Днём нарита схватили, вечером староста и священник провели подобие суда, на котором «подсудимому» даже не дали высказаться, а ночью было назначено сожжение чёрного колдуна.
Незадолго до назначенного времени в деревню прибежала взмыленная Хилинг Плэнт, крича что-то о невинновности, о том, что он должен был помочь, и о кровожадных ублюдках... Селяне вновь услышали лишь то, что хотели — у проклятого ведьмака была подручница! Какую змею пригрели они на груди! Травницу схватили, избили и постановили сжечь вместе с колдуном. Когда полукровку тащили к костру, он уже даже не мог переставлять ноги, а глаза не открывались, заплыв от побоев. Удивительно, что рассвирепевшие Моховики не убили его сразу: наверное, это была заслуга священника, кричавшего о воздаянии и снятии с деревни порчи. На центральной площади была навалена огромная вязанка дров, хвороста, сушняка — всего, что только нашлось поблизости. Деревня жаждала искупления, и никто не заметил, как от опушки леса отделилась одинокая тень в плаще.
И только лишь тёмного единорога привязали к столбу посреди площади, как внезапно все факелы, светильники и прочие источники света, будто в страхе, пригасли. Напротив площади, напротив всей собравшейся деревни, стоял тот самый жеребёнок травницы, о котором все умудрились забыть.
Вся площадь оцепенела, когда Пиробласт откинул с головы капюшон и начал говорить, и витой рог, торчащий посреди его лба, светился всё ярче и ярче в такт его словам. И из всех, кто был на площади в ту злосчастную ночь, лишь мать услышала, как изменился голос её жеребёнка. Да и откуда ему, на болоте выросшему, такие слова знать, так зло говорить о таких вещах?..
- Как же вы хотите, чтобы вас окружали чудовища... Как ни взгляни на историю этого мира, ни один народ ни в какое время не мог жить спокойно, зная, что рядом живёт кто-то, хоть на каплю отличный от него. А если вы не находите чудовищ, которых могли бы ненавидеть и с которыми могли бы бороться — вы делаете их для себя сами. Так было с целым народом, к которому принадлежит этот пони. Так было даже между вами самими. И вот сейчас вновь... Стоило лишь разразиться беде, и вы готовы сжечь ради своей ненависти первого же попавшегося несчастного? Того, кто пришёл издалека лишь ради того, чтобы помочь вам? И после этого вы называете нас чудовищами?! - а рог его сиял всё ярче и ярче, и всю его фигуру окутывало некое оранжевое сияние...
- ВЫ ХОТИТЕ ЧУДОВИЩ? - проревел он голосом, в котором не осталось ничего от маленького жеребёнка, и его глаза, следом грива, а затем и всё его тело покрылись пламенем, - ВЫ ИХ ПОЛУЧИТЕ!
Его копыта оторвались от земли, и он взлетел, а рог его вспыхнул нестерпимым, ослепляющим сиянием.
И вспыхнуло пламя. Передние ряды пони в панике рванули назад, а их тела жгли призрачные языки огня, распространяющиеся от пирогрива и становящиеся всё менее и менее призрачными. Основной удар пришёлся на дома, и тщательно просушенное за последние четыре недели дерево вспыхнуло как сухой хворост. Площадь превратилась в ад: везде панически метались Моховики, а горящие дома придавали всему вокруг вид разверзшегося Тартара. И никто из селян не рисковал приблизится к Пиробласту, окружённому пламенным щитом, который, казалось, способен сжечь за одно лишь прикосновение. И продолжался этот хаос до тех пор, пока Пиробласт, с восторгом смотрящий на охваченную страхом толпу, не встретился взглядом со своей матерью. И не увидел в её глазах такой же страх, как и у всех остальных вокруг.
Тут же всё пламя вокруг погасло, а на его место пришла чернильная тьма, заливающая всю площадь и исходящая от рога связанного нарита. И под покровом этой тьмы Пиробласту удалось развязать своих мать и отца, после чего сбежать в ночь.
Возвращаться в избушку, бывшую ему домом с рождения, было самоубийством: как только Моховики пришли бы в себя, они тут же снарядили бы погоню и не успокоились бы до тех пор, пока троица беглецов не украсила собой новый, вдвое больший костёр. Потому пришлось бежать куда глаза глядят — лишь бы подальше от охваченной безумием деревни. К счастью, уже через час нарит достаточно пришёл в себя, чтобы использовать свою магию и перенести их подальше от этого негостеприимного места.
Следующие несколько дней Пиробласт провёл как в бреду: сказывались последствия учинённого в деревне. В конце концов, он замахнулся на контроль над силой, значительно превышающей его возможности. В видениях, посещавших его воспалённый мозг, было много пламени и пепла, испепеляющего жара, криков сгорающих заживо... И два странных имени, которые он запомнил на всю жизнь - Люциферон и Рагнарос.
Когда же он, наконец, пришёл в себя в достаточной степени, чтобы интересоваться происходящим вокруг, то обнаружил, что они прибыли в Балтимейр, где у его отца была снята небольшая комната. Здесь можно было не опасаться преследования из-за расы его отца: в Балтимейре жили представители практически всех существующих рас, и большинству жителей было плевать, земнопони ты, фестрал или даже аликорн — не доставляй проблем, и проблем не будет и у тебя. По-крайней мере до тех пор, пока ты не зайдёшь не в тот переулок или не попадёшь не в ту компанию. Но, так или иначе, надо было решать, что делать дальше.
Он узнал, что его отца звали Бузоран О'Ктаэканн. Хилинг Плэнт подобрала его в лесу, израненного после схватки с волками, и выходила, скрыв это от жителей деревни. Лечение подобных ранений — процесс небыстрый, и постепенно благодарность за спасение переросла во что-то большее. Спустя месяц, когда нарита наконец-то можно было считать полностью выздоровевшим, они уже были вместе. Вот только остаться он не мог — даже если забыть о том, как Моховики относились к единорогам, особенно тёмным — у него были долги, которые необходимо было отдать и проблемы, требовавшие решения. Хилинг Плэнт, в свою очередь, отказалась уходить с места, на котором жили многие поколения её предков... Тогда они решили, что Бузоран будет периодически навещать её, когда сможет. А перед тем, как уйти, он разделил свой родовой медальон на две половинки и зачаровал его таким образом, чтобы обладатели этих половинок могли общаться на практически любом расстоянии. Правда, зачарование было недостаточно сильным, и всё, на что хватило бы энергии — это буквально на две-три фразы. Своего рода маячок на случай, если что.
Он приходил к ней, когда мог, как и обещал: иногда раз в в несколько месяцев, а иногда - пропадая на пару лет. Познакомить же отца с сыном они планировали, когда настанет время уходить из деревни. Плэнт прекрасно понимала, что Моховики никогда не примут ни её сына, ни её возлюбленного, но не хотела уходить до тех пор, пока не подготовит себе замену. Вышло иначе, но что толку роптать на судьбу?
Много нового узнал Пиробласт, но нужно было решать, что делать дальше и как им с матерью жить. Отец не мог остаться с ними: как и двенадцать лет назад, у него были свои дела и своя жизнь. Но это не означало, что он собирался бросить их без ничего.
Комната, снятая им на несколько месяцев вперёд, была в их полном распоряжении, как и сумма золота, достаточная для того, чтобы освоиться на новом месте. Но кроме приземлённого быта, была и ещё одна проблема, требующая решения. Дар Пиробласта вырвался на волю - на его крупе появилась Метка: объятый пламенем фолиант, а подобную силу непросто держать в узде и ещё сложнее — управлять ею. Необходимо было найти того, кто мог бы учить юного колдуна контролировать свою магию и не давать воли самым разрушительным её проявлениям. К счастью, в Балтимейре у Бузорана была знакомая магесса, которая согласилась взять ученика.
На прощание же отец сказал сыну следующее: «Тогда, на площади, ты говорил о чудовищах и о том, что нас хотят видеть такими. Увы, это правда, но никогда — запомни, никогда! - не позволяй себе подобного. Мы, нариты, никогда не были чудовищами — ими  нас сделала жестокость и ярость наших врагов. Но в тот момент, когда ты позволяешь боевой ярости охватить твой разум, а Силе — течь бесконтрольно, ты становишься ничем не лучше тех, против кого выступаешь. Отвечать неприязнью на неприязнь — это нормально, но помни — никогда не опускайся до их уровня — уровня диких зверей. Ты выше этого. Ты должен контролировать свои эмоции и свою силу. Это наш путь.»
Обучение у госпожи Эншент Арканы (Ancient Arcane) очень нравилось Пиробласту. Больше не надо было носить опостылевший капюшон и скрывать свой рог. Больше не нужно было подавлять свою силу: наоборот, многие упражнения заставляли выкладываться по максимуму. А ещё в особняке наставницы была огромная библиотека, в которой были книги на любой вкус: история, география, искусство, разнообразные ремёсла и профессии, художественные романы и, разумеется, книги о магии. Пиробласт был крайне любознательным и стремился наверстать годы, пропущенные в глуши лесов, проводя всё свободное время в библиотеке.
Но многого из того, чему его учила наставница, не было в книгах. Мэтресса Эншент Аркана не просто преподавала магию — она проводила и свои собственные исследования. Областью её поисков была разнообразная утраченная магия древних. Империя Ллар, Высшие дома, забытые обряды драконов и алмазных псов — её интересовало всё, но подлинной её страстью была культура древних аликорнов. Она могла говорить о них часами, и величественные картины, появляющиеся перед внутренним взором, воистину поражали — для Небесных Лордов и их чудесной техномагии, казалось, не было ничего невозможного. Образ чудовищ из сказок отошёл глубоко на второй план — его затмила своим величием раса, давшая начало всей культуре этого мира.
И лишь одно не давало покоя молодому единорогу. С тех самых дней, проведённых на грани между сном и бредом, последовавших после сожжения деревни Моховиков, ему периодически стали снится странные сны - как правило, в те дни, когда он особенно усердно использовал огненную магию. Проснувшись наутро, он никогда не мог вспомнить подробностей, но как и в самых первых видениях, эти сны наполняло безудержное, ревущее пламя, готовое пожрать любого, осмелившегося приблизиться к нему. И где-то на самой границе сознания шептали что-то разные голоса, не похожие ни на кого, слышанного раньше Пиробластом. Проснувшись наутро, он не мог вспомнить ничего из того, что ему шептали... кроме всё тех же имён. Люциферон и Рагнарос.
Он рассказал о своих снах госпоже Эншент Аркане, но та никогда не сталкивалась ни с чем подобным и мало чем могла помочь своему ученику. Единственный её совет (как порой казалось Пиробласту, универсальный на все случаи жизни) состоял в усилении контроля над своими эмоциями и своей Силой. Порой бесконечная необходимость контроля над собой бесила достаточно импульсивного единорога... Но он хорошо помнил и события в деревне, и последние слова своего отца перед расставанием. Становиться монстром, несущим всем вокруг себя лишь боль и смерть - это последнее, чего он хотел.
Периодически мэтресса участвовала в раскопках и исследованиях недавно открытых подземелий, и иногда она даже брала ученика с собой. Так, во время экспедиции в недавно найденные катакомбы под одним из древних городов наритов, Пиробласт познакомился с единорогом Индиго, служившим охранником. Поначалу он относился к нему так же, как и ко всем незнакомцам — отчуждённо и холодно, но, как выяснилось, совместный бой с недружелюбно настроенной ёрью очень неплохо сближает. Да и вообще у них оказалось много общего: оба из глухих деревень земных пони, обоих не любили и сторонились окружающие. Правда, Индиго был старше на восемь лет и уже успел побродить по миру, поучаствовав в различных заварушках и заработав некоторое количество шишек. Пиробласт слушал рассказы старшего товарища о землях, в которых тот побывал, о существах, которых тот видел, и мечтал, что когда-нибудь и он сам обойдёт весь мир и раскроет все его секреты. Впрочем, уже через несколько недель судьба вновь раскидала их: Индиго, вернувшись с археологами в Балтимейр и получив свою плату, тут же нашёл новых приключений на свой круп и вскоре ушёл с группой авантюристов куда-то на север.
Так прошло семь лет. Молодой маг достиг солидных успехов в контроле своей Силы и обучился многим заклятьям. Лучше всего ему давалась огненная магия — в конце концов, это был его талант — но и в эфирных чарах он тоже достиг определённых результатов. И вот, наконец, наставница сказала ему: «Я научила тебя многому, и пришло время проверить, как ты усвоил мои уроки. Завтра мы отправляемся в Вечносвободный лес — там приготовлено для тебя испытание.»
Вечносвободный лес - это то, что осталось от самого сердца империи Лар, от их блистательной и великолепной столицы. Наритские проклятья, лежащие на этой земле, сильны как нигде более, исключая, разве что, начало Змеиного тракта. И пусть прошло уже несколько сотен лет - Вечносвободный лес оставался самым таинственным и самым опасным местом на территории всей Эквестрии. Туда ходили, но, зайдя за определённый рубеж, оттуда не возвращались. К счастью, цель Эншент Арканы и её ученика лежала в расстоянии дневного перехода от Предела. Они разбили лагерь, окружив его разнообразными защитами и оберегами, после чего наставница сказала Пиробласту: - "На севере отсюда в часе пути находится вход в пещеру, соединённую с древними наритскими катакомбами. Не так давно я получила сведения, что где-то в этих руинах может находиться одна из древних храмовых библиотек наритов, и я хочу, чтобы ты нашёл её и принёс мне одну из тамошних книг - любую на твой выбор. Вспомни всё, чему я тебя учила: и как мага, и как археолога.Я буду приглядывать за тобой, вот только учитывай, что прийти к тебе на помощь быстро я не смогу, и будь предельно осторожен. Фактически, ты идёшь туда с неприкрытой спиной, и если подставишь свой круп какому-нибудь монстру - пеняй на себя. А если решишь, что ты не справишься - возвращайся. Но учти, что с провалившими испытание учениками я не церемонюсь."
До входа в пещеру Пиробласт добрался без проблем. В самой пещере, как выяснилось, обитали гиганские пауки-душители - неразумные и неядовитые, но способные легко справится со средних размеров пони своими сильными лапами. Вот только горели они ничуть не хуже паутины, затягивающей всю пещеру. Применяя принцип выжженной земли и не оставляя необследованным ни один тёмный угол, чтобы не опасаться удара в спину, Пиробласт выжег из пещеры весь паучий род. Ни один из многоногов не смог и близко подобраться к магу - их встречали пылающие стены огня, заряды, прожигавшие их хитиновые панцири насквозь и взрывающиеся огненные шары, испепеляющие по несколько пауков за раз. Наконец, пещера была очищена и маг отправился ко входу в катакомбы, замеченному раньше. Вот только странное дело: пусть проход и был густо затянут паутиной - внутри самих тоннелей не было ни малейшего следа присутствия пауков. Либо они предпочитали селится ближе к поверхности, чтобы проще было выползать по ночам на охоту... Либо они боялись этого места. Второе предположение было куда более пугающим.
Несколько сотен лет без малейшего присмотра не прошли для кладки даром, и большая часть тоннелей была или завалена, или крайне нестабильна и опасна для попыток прохода - нужно было хотя бы укрепить кровлю, прежде чем соваться в них. В результате, путь Пиробласта проходил практически по прямой - свернуть можно было разве что в один из опасных тоннелей. После чего свернуть там себе шею. Вот только у молодого мага создавалось впечатление, что его ведут вперёд. В сочетании с древностью руин и реакцией на них пауков из пещеры, это ощущение было очень пугающим. Пиробласт ступал предельно осторожно, стараясь не производить шума вовсе, в то же время вслушиваясь и всматриваясь с максимальным сосредоточением, и всё больше и больше нервничал. Различные ужасные предположения о том, что ждёт его впереди, роились в его голове, а методы самоконтроля, которым его учила наставница, практически не помогали. Единственное, на чём ему удавалось сосредотачиваться - это составление карты помещений и тоннелей, через которые он проходил.
Он отошёл от выхода в пещеру не меньше чем на милю. За это время он обнаружил и обезвредил магическую завесу, преграждающую его путь, аккуратно прошёл между нажимными пластинами в полу и, обмирая, вжимался в стену тоннеля, когда неподалёку раздался какой-то звук - будто неподалёку ходил пони в тяжёлых металлических доспехах. Дождавшись, пока неизвестный уйдёт (по всей видимости, он был в одном из параллельных коридоров, в который Пиробласт не рискнул соваться) он продолжил путь, и постепенно впереди забрезжил свет. Осторожно погасив свой светлячок, маг вошёл в зал, отличающийся от других. Если раньше ему доводилось проходить только через пустые комнаты с истлевшими остатками мебели и утвари да сильно попорченными влагой изображениями на стенах, то открывшееся ему помещение за прошедшие века если и изменилось, то ненамного. Барельефы на стенах, изображающие тёмных единорогов, пауков и каких-то странных, неизвестных Пиробласту созданий, сохранились практически идеально. Кроме барельефов, стены украшали странные кристаллические светильники, излучающие ровный розоватый свет. На потолке не было ни следа протечек или сталактитов, а стоящие посередине зала шкафы, достающие до потолка, выглядели более чем крепкими. В шкафах же стояли книги - огромное количество книг. Стоя у входа в зал, было сложно разобрать детали, но казалось, что все они будто вчера были сняты с конторки переписчика.
Наверное, единорогу следовало бы обрадоваться тому, что его задание почти завершено, вот только он понимал - что-то хранило это место. И с этим "чем-то" он сейчас скорее всего столкнётся. Его воображение рисовало ему самых различных тварей, начиная от уродливых паучье-наритских аббераций и заканчивая хтоническими демонами. Но делать было нечего: недостаточно было дойти досюда - наставница требовала одну из книг. Он отлип от дверного проёма и осторожно двинулся внутрь.
И стоило ему сделать несколько шагов в залу, как в центре, скрытом от него, вспыхнуло яркое пламя и донеслось какое-то клокотание. Не успел он подумать, что нужно бежать, и быстрее - один из шкафов опрокинулся, вспыхнув при этом, и перед Пиробластом предстало объятое пламенем существо. Чем-то оно было похоже на элементалей огня, которых он уже и сам умел призывать, но было раза в полтора крупнее. В отличии от обычного элементаля, его тело покрывало что-то вроде натуральной брони из каменных пластин,  а на голове была пара изогнутых рогов и гребень, переходящий в шипы по всему хребту. И если глаза обычного элементаля напоминали угли костра, прогоревшего с час назад, то глаза этого существа пылали ярко-жёлтым пламенем, буквально вырывающимся из глазниц.
Маг и существо смотрели друг на друга, не двигаясь. Время будто бы остановилось - на пару ударов сердца - после чего спохватилось и полетело с небывалой скоростью. Пиробласт начал плести заклинание, призванное защитить его от огня, а высший элементаль фыркнул и метнул в единорога нечто вроде огненной стрелы.
Заклинание элементаля легко пробило слабенькую ауру защиты и попало единорогу в левую переднюю ногу. Ожог вышел знатный, но, как ни странно, это скорее помогло. Пиробласту уже доводилось обжигаться - этого невозможно избежать, учась огненной магии. Боль от ожога была привычной, - он знал, как на неё реагировать - и это помогло ему собраться и сосредоточится. Впереди - враг, пользующийся его любимой школой, а значит, он знает, чего можно от него ожидать. Нужно только сконцентрироваться, повесить защиту и...
Додумать ему не дали. Второй заряд, мощнее первого, сорвался с копыт элементаля и, не ослабленный защитой, врезался в круп Пиробласта с левой стороны. Он прожёг мантию насквозь и нанёс рану, значительно более серьёзную, чем первая. Ноги единорога просто перестали держать его, а боль разрушила все его попытки сконцентрироваться. Сквозь странную пелену в глазах он наблюдал, как враг подходит ближе, как всё ярче светятся его глаза...
Он плохо помнил, что было дальше. Вроде бы между ним и элементалем появилась некая светящаяся фиолетовым защита. Вроде бы его окутало телекинетическое поле, а во рту внезапно оказалось лечебное зелье. Вроде бы его выкинуло за пределы залы, а его наставница, стоявшая между ним и элементалем, крикнула что-то вроде "Беги, идиот!".
А потом он вырубился окончательно.
Очнувшись, он обнаружил, что вся зала с библиотекой обвалилась. Рядом с ним лежала подвеска к платью, которую часто носила его наставница, а её самой нигде не было видно. Шатаясь от боли и усталости, он добрёл до их лагеря (на этот раз - без каких-либо приключений), и следующие три дня восстанавливал силы и ждал.
Мэтресса Эншент Аркана так и не вернулась.
Он вернулся в руины и тщательно осмотрел обвал и путь до него. Расчистить вход в библиотеку было нереально: на относительно мелких камнях лежали глыбы, которые он не мог поднять ни телекинезом, ни по-простому. В то же время, до библиотеки вели две пары следов подкованных копыт — одни из которых принадлежали ему самому. Обратно шёл только один след, оставленный им же. Как ни больно ему было это признавать, - мэтресса не выбралась из-под завала. Правда, было непонятно, как рядом с ним оказалась подвеска, но она могла случайно зацепить её телекинетическим полем, когда выкидывала его из залы.
Делать нечего - нужно было возвращаться в Балтимейр. Насколько Пиробласт знал, никаких родственников, способных позаботиться о имуществе, у его наставницы не было, и он решил сначала добраться до её дома, а дальше уже решать, что делать.
Но стоило ему переступить порог её поместья, как на него накинулась незнакомая ему кобыла. Она кричала что-то о недоучке, погубившем его сестру, и чтобы он выметался отсюда. Напряжение последних дней, боль от ожогов, шок от смерти наставницы сплелись в один тугой комок  - и Пиробласт просто развернулся и ушёл. При нём остались только его личные вещи, подвеска наставницы, да то, что он посчитал нужным забрать из лагеря в Вечносвободном лесу. Куда ему идти и что делать - он не имел ни малейшего представления. Какое-то время можно было перекантоваться у матери, но чем заниматься потом и как вообще строить свою дальнейшую жизнь - он не имел ни малейшего представления.
Точно знал он только одно: рано или поздно он наберётся опыта, соберёт отряд союзников либо наёмников и развеет пепел той твари, что погубила его мэтрессу, по ветру.
9.1. Имена Рагнарос и Люциферон могут говорить что-то персонажам, досконально знакомым с легендами Аравии времён эры Красного Короля. Дополнительную информацию уточняйте у мастера Занзаара.
 
10. Что окружающие знают о вас:
Жители Балтимейра да несколько наёмников могут знать, что он является (являлся?) учеником магессы Эншент Арканы. Жители Мшистых Грив могут признать в нём того, кто семь лет назад сжёг их деревню. Для прочих же он - совершенный незнакомец.
 
11.  Слабости персонажа:
- физически слаб и неразвит;
- практически во всём полагается на магию, без доступа к ней теряется и паникует;
- боится потерять контроль над своей силой;
- боится потерять своих близких. Впрочем, на момент начала игры таковых двое: мать и отец.
 
12. Планы на игру:
Планы персонажа: отомстить за наставницу, а там видно будет.
Планы игрока: я хочу увидеть, как окружающий мир будет влиять на моего персонажа и как персонаж будет влиять на этот самый мир. Изначально персонаж заточен под приключения, но я готов играть любой тип игры - от жестокой боёвки с фонтанами крови, кишечного содержимого и смертями, до NC-21+. Главный критерий - чтобы персонажу было логично заниматься именно этим в данный, конкретный момент. Логично и интересно.
Ах да, ещё я хочу наконец-то понять, как вообще играть на форуме (см. пункт про опыт и активность).
 
13. Пробный пост:
...мыслей не было от слова совсем. Только чёрное, давящее отчаянье, тоска и ненависть к самому себе.
Не справился.
По-хорошему, надо было возвращаться к маме домой. Или набраться наглости, вернуться в особняк и потребовать свои вещи, оставшиеся в комнате, где он жил - записи, запасной посох, пару памятных безделушек... Но дойти до этих здравых мыслей Пиро сам явно не был способен.
Не вытащил.
Гулять по Балтимейру ночью, одному - не самая умная затея. А если этот одиночка ещё и молодой хлюпик в мантии ученика, то судьба его предрешена даже в благополучных кварталах, что уж говорить о портовом районе. Даже удивительно, что взялись за него спустя целых десять минут после того, как он, не разбирая дороги, забрёл в переплетение кривых улочек, складов, доков и прочего, чем славился Балтимейрский торговый порт.
Облажался.
Если утыкаешься носом в чью-то грудь, волей-неволей приходиться остановиться. Поднять голову и попытаться разобрать сквозь странную муть в глазах, кто же перед тобой стоит - хотя бы для того, чтобы обойти и продолжить путь.
Тебе здесь самое место. Не забудь только найти камень потяжелее, чтобы даже твоя пустая башка не смогла всплыть на поверхность!
Стоящий перед ним старик-земнопони очень соответствовал месту их встречи - такой же грязный и провонявший рыбой, гнилью и Боги знают чем, как и весь этот переулок. Как и весь этот район... Сбившаяся в колтуны грива непонятно какого цвета, пыльная шерсть в проплешинах, какие-то обноски... И нож в зубах, выглядящий не лучше, чем его владелец.
- Шмочг'и-ка, Жок, - неразборчиво обратился он то ли к Пиробласту, то ли к кому-то, стоящему у последнего за спиной, - шчой чакой пыычный вюноша жабыл в нашем пег'еулке? Небойшь, хошечь помош бежнякам Пог'човог'о Жавог'очка? Енчо вшег'да пожалсча, вюноша...
Инстинкт самосохранения включился откровенно поздно. Когда до Пиро дошло, что самобичевание самобичеванием, но нужно драпать - он уже валялся, а сбивший его с ног бандит со здоровенной дубиной в зубах - как и его подельник, земной, но моложе и куда как крупнее - придавил его ногой к земле.
- Чы, мил вюноша, не жёг'галша бы. Жок - паг'ень нег'вный, гляжжишь, и г'азможжыч че головёнку. А нам-чо всё и надо, шчо добг'о чвоёное, жа чея-чо и г'г'ошика не жажуть... - старик начал не торопясь обыскивать его седельные сумки. - Жа и нехог'ошо енто, г'г'ех на жушу бг'ачь. Нехог'ошо...
Маг просто закрыл глаза, никак не препятствуя действиям грабителей. Зачем?
Достойный конец для великого героя, не так ли? Да, в самый раз. Бесполезный, бессмысленный, никто по тебе не заплачет. Давай, дёрнись, попытайся побороться с ними. Это всё так упростит...
- Шчушки каки-то шчг'анные... - похоже, старик что-то заподозрил, поскольку завозился и сдёрнул с головы Пиробласта капюшон. - Ах чы ш холег'а! Чак и шнал - мажуй! А ну-ка, Жок, по чемку ег'о... А енчо шо чаке?..
Уж на смерть-то свою стоило посмотреть. Пиро открыл глаза - и увидел, как грязные копыта потянули из-за его ворота подвеску на кожаном ремешке. Ту самую подвеску. Последнюю память о том, что лучшая учительница, могучая магичка Эншент Аркана когда-то ходила по этой земле...
Про дом, неизвестно откуда появившуюся сестру и массу научных трудов в самых разных библиотеках Пиро в тот момент как-то не вспомнил.
- ПРОЧЬ!
Дубина не успела опуститься - обоих разбойников впечатало в стену дома напротив. Простой телекинетический толчок, но такой, непонятно откуда взявшейся силы, молодой маг в это заклинание ещё не вкладывал.
И куда делись отчаянье с тоской и покорное принятие своей судьбы? На их месте вспыхнула ненависть, но уже не к себе - к жалкому отребью, что посмело потянуть копыта к бесценному сокровищу.
Сжечь! Уничтожить! Развеять пеплом по ветру посягнувших!..
Похоже, здоровяка хорошенько приложило - он не шевелился. Возможно, даже не дышал. А вот старик, с ужасом глядящий на секунду назад безвольную жертву, пытался подняться на дрожащих копытах.
Роковая ошибка.
Не нужно было произносить заклинания, воссоздавать в памяти его матрицу, соблюдать хитроумные условия. Огонь сам ответил на зов, и рядом с Пиробластом вспыхнул пылающий шар, мгновенно разогнавший ночную тьму во всём переулке. Последнее усилие воли - и вместо что-то неразборчиво причитающего, оставившего всякие попытки подняться пони останутся лишь угли да пепел...
Но что бы сказала наставница?..
Перед его мысленным взором появилось суровое лицо. "Пиробласт О'Ктаэканн, сколько раз мы говорили с тобой о самоконтроле? Сколько месяцев потратили на упражнения? И снова одним движением копыта ты готов отправить насмарку все наши усилия? Я в тебе так разочарована..."
Что мне эти двое, зачем их убивать? Зачем я вообще полез в эту клоаку... Я что, вот так вот просто готов был позволить себя ограбить и убить? Пиро, ты идиот... не сказать похуже.
Огненный шар погас, так и не отправившись в свой последний полёт. Он хотел было что-то сказать старику - может быть, пригрозить, может быть, извиниться... но постоял пару мгновений и развернулся, бросив короткое:
- Хотите жить - не вздумайте повторить.
Выйдя из переулка, он прикинул, где сейчас может находиться, и быстрым шагом, почти что бегом, двинулся прочь из порта, старательно двигаясь по самым освещённым улицам. Оставаться тут, в месте, где он готов был сдаться и умереть, даже мгновением дольше, чем было необходимо, оказалось совершенно невозможно.
О матери ты подумал, кретин? А об отце? Да, ты облажался. Да, из-за тебя погибла одна из самых близких тебе, никчёмному, пони. Но для этого ли она тебя вытаскивала ценой своей жизни, а?! Она хотела, чтобы ты жил. И плевать, чего тебе хочется сейчас - жить ты будешь хотя бы ради исполнения её последней воли!
Он оглядел себя. Стёр с полы мантии грязь - "Внешний вид заклинателя всегда должен быть безупречен, ученик!" - поправил сумки, и неспешно потрусил в сторону дома его матери.
Надо привести себя в порядок, поесть и поспать. И уже потом, очистив голову и развеяв пеплом чёрные мысли о саморазрушении, решить, что делать дальше.
В конце концов, я теперь должен наставнице целую жизнь. И нужно прожить её так, чтобы... чтобы... Чтобы вновь услышать это короткое - "Молодец, Пиробласт!" - пусть и на берегу Реки Душ.
И да начнётся новый путь.
 
14. Личный статус:
От ученика мага до победителя Шестикрылого за семь месяцев!
 
15. Связь:
ВК: https://vk.com/hyperboreeth
Скайп: hyperboreeth
В целом, если вы где-то в сети нашли ник hyperboreeth, можете попробовать связаться.
Если что-то нужно вотпрямщас - пните Занзаара, он мне позвонит.
 
16. Опыт игры и активность:
Ветеран настольных ролевых игр, играю уже больше 15 лет. Начинал с D&D 3, любимые системы - Pathfinder и Dark Heresy. Мастерю собственные модули (с переменным успехом), пишу собственные ролевые системы (с ещё более переменным успехом).
Опыта игры на форумах НЕТ. Опыта текстовых ролевых тоже, считайте, нет (не считать же таковым пару ролевых в ВК).
Активность: на момент написания анкеты готов писать по посту раз в 2-3 дня. Если изменится рабочее расписание - активность так же может измениться. Отмечу так же, что под настроение могу и выдать в сутки 2-3 поста.
Если буду задерживать посты - пните Занзаара, чтобы дал мне мечом по хребтине.

Отредактировано Пиробласт О'Ктаэканн (21-12-2017 16:49:10)