1. Имя вашего персонажа:
Олдрик Визал.
Данное и сохраненное от рождения имя с взятой другой фамилией. Как «Визал» Олдрик чаще всего и представляется.

2. Раса вашего персонажа:
Единорог.

3. Ваш пол:
Мужской.

4. Возраст:
Тридцать три года.

5. Внешность:
Олдрик – калека, и это первое, что бросается в глаза любому, кто встретит единорога без его привычной серой мешковатой мантии. Он высок, длинноног, но правое копыто ниже колена резко обрывается культей с бледно-розовым пятнышком шрама и почти седой шерстью у самого края. От культи – а может и наоборот – по всей длине копыта, груди и шеи идет ветвистый широкий шрам, похожий на блекло-розовую молнию, застывшую где-то от корней русой с сединой гривы и дальше, через правый молочно-белый глаз. Темно-серую шкуру с короткой, но очень мягкой шерстью то там, то тут покрывают пятна седых волос – одно на груди, недалеко от сердца, одно на спине выше лопаток, крохотная седая точка в правом уголку губ – все это, как отсутствующее копыто и шрам, следы от неудачных попыток овладеть некромагией. К последствиям некро-неудач можно было отнести и почти болезненную худобу единорога, с проступающими ребрами, худыми копытами и тонкой длинной шеей, но это всего лишь явные следы того, что жеребцу не всегда приходится засыпать на сытый желудок.
В остальном Олдрика можно даже счесть симпатичным – спокойные и аккуратные черты лица, чуть вытянутые, красиво очерченные ноздри и брови, густая русая грива седеющая к концам волос – и не смотря на уродливый шрам, частично проходящий через губы, мягкая дружелюбная улыбка и любопытный, живой взгляд единственного зрячего голубого глаза. Будто бы единорог оказался слишком глуп, чтобы принять и осознать все беды, что с ним приключались, чтобы обозлиться и возненавидеть всех окружающих.

6. Ваша кьютимарка и её значение:
Не до конца завершенная золотая корона, по неоформленному правому боку которой бьет небольшой молоток.
По мнению родителей Олдрика метка была явным знаком предрасположенности к кузнечному или ювелирному ремеслу, из-за чего единорог большую часть своего детства и юности провел в подмастерьях у кузнеца. Однако со временем, когда Олдрик забросил обучение метка так же стала символом стыда и разрушения – из-за того, что единорог не оправдал надежд собственных родителей, пророчащих ему «светлое и сытое будущее в почете и достатке».

7. Характер:
Олдрик по натуре своей оторванный от жизни любопытный мечтатель и мыслитель, как и многие единороги, отчего часто задумывался о причинах, по которым пони с такой уверенностью могут судить об окружающих всего по одному известному им факту. Выводы были разными, в зависимости от настроения и места в котором единорог задумывался об этом. Но чаще всего ответ лежал чуть за границами родной Эквестрии, где живут народы и расы без кьютимарок. Для пони они чаще всего определяют их занятость – встретив кузница будь уверен, что на его боку увидишь кузнечные клещи, горн или хотя бы железную розу. Увидев пони в окружении послушных мертвецов? Будь уверен, что он жесток и мрачен, душа его уродлива и полна темных мыслей, а бок пятнает жеребячий череп или кровавая звезда. Таков его выбор и такова его судьба.
Ведь то, что ты добровольно встал на стезю некромага говорит о тебе совершенно определенные вещи. 
Для Олдрика тоже. Говорит о его невероятном жизнелюбии, неудобном для него самого сострадании, честолюбии и прагматизме. О том, что он ставит свой ум выше эмоций и тяжелых переживаний, пусть и чутко слушает каждый удар своего сердца. Говорит об остром и живом уме, о мечтательности – в мыслях о будущем, где хотя бы в одной стране тяжелые, опасные и неприятные работы смогут выполнять верные неживые помощники – оживленные трупы и големы.
Выросший в крепкой и дружной семье – Олдрик стыдлив и тих, и так же стыдливо и тихо амбициозен, будто его масштабные планы вещь сама по себе постыдная, а желание доказать свою правоту – суть гордыня и спесь. Он мил, спокоен, со всеми вежлив, однако в вопросах для него важных – упрям, не примерим и в очень редких случаях жесток. Иногда приходится приносить жертвы, и хорошо если их принесут те, кому уже нечего терять, а то и вовсе не способные даже задуматься о сути жертв.
У него есть твердый, несгибаемый стержень, тщательно выкованный в себе еще со времен начала обучения некромагии, ведущий его дальше по жизни. И только воспитание и собственные черты характера оборачивают этот стержень в множества слоев мягкой ткани.

8. Навыки:

- Умения:
Кузнец  -  ниже среднего
Олдрик занимался кузнечным ремеслом уже достаточно давно и само время его обучения пришлось исключительно на утомительную, но не слишком сложную работу подмастерья. Визал при помощи телекинеза сможет сковать простые инструменты, подковы, простенькие украшения вроде колец, подвесок и цепочек. При наличии помощи от своих неживых слуг может создать грубые доспехи и оружие. Очень топорное, неуклюжее и тяжелое, но его основные клиенты на это не способны пожаловаться.

Портной  –  выше среднего
Начавшаяся еще в жеребячестве как простая тренировка телекинеза и помощь маме, портняжное дело на данный момент превратилось в каждодневно используемый навык. Олдрик латает и шьет себе новую одежду – ткань и нитки купить гораздо дешевле, чем готовые изделия – делает небольшие тела для кукол-големов и перешивает трупы и их раны для своих целей.

Кашевар  - высокий
Не смотря на то, что Олдрику приходится частенько голодать – то денег нет, то надо срочно купить дорогой реагент, он очень хорошо и вкусно готовит. В детстве у него было полно книг с рецептами, тщательно оберегаемые при жизни многими бабушками, а теперь доставшиеся ему. Многие рецепты он помнит наизусть, а простота ингридиентов позволяет ему жить если не на широкое копыто, то хоть искренне радуясь каждой трапезе. 

На все три копыта мастер  -  средний
Олдрик с детства привык быть аккуратным со своими вещами, но никогда не терялся если что-то было нужно починить или восстановить – в особенности после того как начал работать в кузнице и более углубленно стал изучать бытовую магию. Но учителей простой бытовой ловкости и сноровки у него было в достатке и без того, как и вещей, на которых можно оттачиваться свои навыки благодаря родительской лавке. Олдрик умеет работать с деревом, может сделать простенькую мебель или починить уже готовую, понимает кое-что и в кладке плитки или камня – любая сломанная и незаконченная вещь вызывает в нем чувство недовольства.

Алхимик  -  низкий
Не самый талантливый и не самый умелый самоучка, научившийся варить зелья и мази для своих трупов. Умеет делать бальзамирующие жидкости, составы останавливающие гниение или умеренно восстанавливающие повреждения мертвых тканей. Занимается разработкой составов для поддержания и усиления своих слуг, но процесс идет медленно за недостатком материалов и нужной литературы.

- Магия:

Некромаг  -  ниже среднего
Полный самоучка, подчерпнувший общие смутные идеи из почти уничтоженных древних записей и развивающий их дальше уже самостоятельно. Из-за этого почти полностью избегнул любой философской составляющей некромагии, истории о том, кто ее создал и как именно использовал – от начала и до конца разрабатывал все самостоятельно, очень гордясь вторично открытыми заклинаниями и навыками, хотя среди них действительно найдется пара уникальных ухваток. Хотя и за более чем десять лет тренировок и исследований, путем нескольких травм и жертв достигнул уровня, которого может достигнуть маг при хорошем учителе за в двое меньший срок и в полной безопасности.
О применении некромагии в бою или упаси светлые боги работе с духами и душами Олдрик даже не подозревает, работая только с трупами и относясь к ним просто как к некому подвиду удобных заготовок для големов.
Сюда же можно отнести познания Олдрика в анатомии пони – и пока только пони – годные только при создании нежити, да при простой медицинской помощи – кость вправить или собрать заново, мышцы зашить. Так же как и в кузнечестве – некрасиво и грубо, зато работает.

Големансер  -  низкий
Отчаянно ищет способы и возможности создания полноценных големов, так же самостоятельно пытаясь нашарить необходимые материалы, заклинания и умения. Как оживить огромную махину, из чего сделать сердце и как его запитать? Как и для некромагии в основном пользуется окольными путями из эфирной магии, ритуалов и экспериментов.
Уже умеет создавать мелкие подвижные фигурки – в основном как нестабильный источник заработка, чем действительно полезный навык, так и огромные глиняные махины, негодные не на что, кроме простого тяжелого труда.

Эфирный маг  -  базовый
Как и прочие уважающие себя единороги пользуется эфирной магией в своем обиходе. Почистить вещи, подогреть еду или помочь в портняжестве, выставить простенький и легко пробиваемый сильным ударом щит. По мелочи и часто пользуется эфиром в других магических отраслях, облегчая себе труд.
Боевой магией почти не владеет, умея создать разве что простенькую эфирную молнию.

Ритуалист
Комплексное умение, используемое для всех видов известной Олдрику магии – при недостатке умения и сил проблему можно решить расчетами и терпением. Чаще всего именно при помощи долгих, но более легких для него ритуалов поднимает нежить, создает големов и делает простенькие зачарованные вещи.

9. Биография:
Олдрику повезло родиться в полной и крепкой семье – что просто отвратительное начало для богомерзкого некроманта. Но выбирать не приходилось, родители, простые пони – не смотри что единороги, держащиеся подальше от городов и поближе к земле, держали свое небольшое ателье и одновременно лавку старьевщика – матушка шила, помогать ей в детстве казалось крайне ответственным и веселым занятием, отец занимался починкой и обновлением старья, что им тащили за пару монет со всей округи – при помощи простых чар перекрывая труд сразу нескольких пони. Как бы мерзко или смешно это сейчас не казалось, но Визал с удовольствием вспоминает ловкость и аккуратность папы, каждый раз когда занимается подготовкой трупа или сосуда для голема. Как помогал покрывать лаком деревянную шкатулку, учился чарам очистки и глажки.
На этом моменте обязательно должно произойти что-то страшное, какая-нибудь мрачная деталь в биографии Олдрика, что толкнула его на страшную дорожку темной магии. Смерть любимой сестренки, например – но нет, Визал родился поздним, единственным и крайне долгожданным ребенком. Дух дедушки, теперь преследующий жеребенка и нашептывающий ему секреты силы из-за той грани… Снова мимо, правда, души для Олдрика такая же тайна, как и для обычных пони, да и дедушка еще жив-здоров, этот замшелый любвеобильный пенек еще всех переживет, особенно пока живет вредная, но веселая бабушка, сыплющая своему супругу щедрые тумаки.
Олдрику действительно повезло, как не многим везет в подобных историях. И эта история началась так же просто и незатейливо, как и вся его жизнь – с работы невыносимой для занятых взрослых, но невероятно интересной для вечно любопытного жеребенка, а так же – с шкатулки, одной из многих, что новое поколение пони нашло на своих чердаках в вещах прадеда и скинуло отцу Олдрика на реставрацию. Уже началось его обучение в кузнице, но долгие и теплые вечера у свечи все так же были посвящены добросовестной помощи родителям. Олдрик просматривал старые записи, восстанавливал истлевшие книги и клочки бумаги, выискивая что-то ценное или годное на продажу. Книг дома держали немного, только самые нужные, поэтому молодой жеребчик с одинаковым упоением зачитывался и монотонными дневниками давно умерших пони, и книгами домашних рецептов и – огромная ценность! – художественными романами. В основном они попадались в небольших аккуратных ларчиках, из потемневшего и от того красивого металла, может быть из костяных дощечек. Небольшие книжицы, в основном про любовь благородных кобыл и жеребцов, иногда про грубых мужланов с мягким сердцем – Олдрик был не привередлив к историям. 
Эта шкатулка была такой же – маленькой и костяной, с почти затертыми геометрическими рисунками на крышке. Внутри – обгоревшие кусочки бумаги, будто кто-то вырвал страницы из целой книги и сунул их в огонь, после одумавшись и спасших то что осталось из огня. Осталось действительно немного, так что страницы не собирались и за несколько вечеров, а разборчивые строчки невероятно редки. Но Олдрик… зачитался. В страхе и брезгливости отбрасывая труд целых дней и прячась под кроватью, а ночью мучаясь от кошмаров. Страх же и мешал рассказать об этом хоть кому-то. Но страх угасал – уже не в первый раз, детский ум кажется способен снести любые ужасы под напором любопытства. И Олдрик читал.
То месяцами держась и не подходя к припрятанным страницам, то за один вечер перечитывая все смутные описания, и рисуя перед воображением мертвые полчища… Ведь как прекрасно! Душа упорхнула, а тело без толку гниет, брошенное и даже не занесенное – ну хотя бы в их же лавку. Его с детства учили бережливости и ответственному отношению ко всему, а тут такое чудовищное расточительство? Разве будь у мертвеца воля – разве и сам бы не встал он из могилы, будь его потомки и любимые в опасности, будь у них нужда в выносливом и сильном защитнике? Сражайся на глупых войнах глупых аристократов мертвецы – и не пришлось бы из деревень и город уходить молодым жеребцам, умирая, умирая и умирая ради клочка земли, отравленного теперь горой гниющих – бесстыдно брошенных! – трупов. Строители и шахтеры, гребцы на лодках, а может и вообще работники прилежные и усидчивые, как големы из старых сказок, способные выполнять работу пока она не окончится или пока им не скажут остановиться?
И Олдрик метался. По-детски, по-юношески не понимая почему никто не пользуется таким способом всем помочь и все исправить? Тренировался – тихо, исподволь, на околевших от холода птицах. Отец показывал ему как работают заклинания, как поместить тепло в одежду, чтобы оно еще долго оттуда не ушло, как заклинанием восстанавливать мелкие повреждения… Ведь есть же схожесть – всего-то и нужно, что понять как действуют чары! Он видел обрывки схем заклинаний в записях, вчитывался в абзацы описываемых процессов. Ведь он не создает все с нуля – тело жило, оно двигалось, напрягало мышцы, все что ему нужно восстановить, как он всегда и делал. Разобраться, улучшить и использовать – закрепить подобие былой жизни, понять каркас, переместить и повторить его в изначально не было живым…
А когда у него получилось, получилось не так - не так до слез в глазах и боли в онемевшей груди – сбежал. Потому что родители не поняли бы. Уже не понимали почему он бегает от занятий в кузнице как от пожара, почему забывает есть и лихорадочно заглядывает в глаза в поисках понимания. Они хорошие. Они добрые. И именно поэтому не поймут, даже несмотря на то, что именно они так его воспитали. Они и те рукописи, спасибо им всем – но теперь этого мало. Остаться – значит страдать от того, что он мог что-то сделать и не сделал, опустил копыта ради собственного спокойствия и спокойствия своей семьи. Чем-то придется жертвовать. Любовью. Пониманием. Спокойствием. Все как в тех рукописях.
Визал так и не научился не жалеть о этих жертвах.

10. Что окружающие знают о вас:
Визал редко выбирается в пони, только по крайней нужде, вроде продажи чего-то или покупки. Может быть, чтобы стыдливо украсть свежий труп.
Для чужаков он выглядит как подозрительный единорог, но слишком кроткий и неуклюжий, чтобы быть по настоящему подозрительным. Латаная-перелатанная одежда, небольшой посох, чтобы опираться при ходьбе – возможно чей-то родственник на попечении, вон, с ним постоянно из-за этого ходят пара мрачных пони, помогающих ему с переноской тяжестей. Уже их, при доле познаний в магии можно определить как нежить, что заставляет единорога избегать больших городов и мест, где уровень магического образования выше.

11.  Слабости персонажа:
Калека. Олдрик никогда уже не сравнится в скорости с здоровыми пони, не будет таким же зорким, физически крепким и развитым. Травмы, подорванное некромагией здоровье и недоедание значительно уменьшают и без того невеликую единорожью выносливость и силу. Единственное в чем Визал может дать остальным фору – в способности переносить боль.
Беззащитный. Олдрик не умеет сражаться. Не может постоять за себя в копытном бою, не испепелит вражескую армию огненным штормом или насланной чумой – максимум на что он способен, это выставить слабый щит и поотбиваться молниями, выжидая подхода своих слуг или момента, когда можно будет удрать.
Открытый разум. Как и всякий единорог более уязвим к ментальным атакам и приемам.

12. Планы на игру:
Захватить власть! Ну хотя бы чуть-чуть. В баронстве там или деревеньке. Желательно не проклятой и сожженной чейнджлингом. Создать стабильное общество с нежитью и големами, научиться высшим категориям из этих школ магии. В будущем. А так, просто ходить и приключаться, ища приключения на свой худой круп и стараясь быть хорошим пони.

13. Пробный пост:
Олдрик кряхтел. Важно, очень по-старчески, и крайне осуждающе. Еще шипел, морщился от ожогов на левом копыте, но все так же продолжал стоически держать полный котелок за очень горячую ручку – не мудрено, его буквально пару минут назад едва не своротили с своего места над алой горкой углей.
Смотреть так же грозно и осуждающе не получалось, к большому сожалению некромага – левый глаз все еще щипало от дыма и судя по всему от нервов, а правый и так всегда болел не переставая. Взгляд из-за этого скорее выходил… грустный. Наверное еще и из-за того, что единорог часто моргал, будто сдерживая слезы.
Отсрочивая намечающийся разговор Олдрик – все так же продолжавший кряхтеть и морщиться – медленно перевел свой взгляд со своей юной гости на потолок. Именно юной, не смотря на… крайне внушительные габариты в вторженке легко угадывалась лихая молодость и женский пол. Кроме этого в ней больше ничего угадать не получалось. Раса? Вид? Это попона или… чешуя? Почему она такая огромная? Так вот – потолок был земляным. Визалу нравилось наблюдать густое переплетение корней в потолке во время задумчивости и ожидания. Кажущееся бедность обстановки не смущала Олдрика, в вырытом под заброшенным и давно разграбленным склепом помещении было и сухо, и тепло, с укрепленного чарами потолка не капало, а дым от топорно сложенного очага уходил дальше по проходу на улицу. Земляные же стены – так же старательно укрепленные чарами и кое-какими алхимическими растворами – закрывали аккуратные деревянные каркасы, с натянутыми на них тканями и редкими коврами – все Олдрик собрал сам, благо с детства умел работать молотком и магией. Такие же каркасные перегородки отделяли рабочую зону от зоны отдыха, пряча две стойки с гамаком и кривенькие деревянный стол с сундуком под ним. В отличии от рабочей зоны она почти не пострадала от… Кхм. В рабочей зоне находилась пара столов, один секционный и один для хрупкой посуды и перегонного куба. В обломках последнего к несчастью на данный момент лежало тело старого жеребца, приведенного в порядок парой операций и зелий. Череп оказался проломлен тяжелым, но изящным копытом гостьи, поэтому Олдрик уже совершенно спокойно внес зомби – которого ласково называл «Синицей» из-за цвета шкуры – в длинный список потерь и убытков.
По крайней мере в этот список не входил пятилитровый котелок сырной похлебки, которую «страшный некромаг» мечтал приготовить почти три недели.
- Акхм. Итак. Во-первых я прошу прощения. – Олдрик вежливо кивнул, стараясь выглядеть не слишком недовольно. Он явно имел в виду свою первую фразу, невольно вырвавшуюся при резком появлении гостьи в его укрытии. Фразой этой была: «СТОЙ, МОХНАТАЯ СКОТИНА!». Олдрик сожалел, правда. Но совсем чуть-чуть. Они сейчас разговаривали только потому, что странная кобылка видимо послушалась. Визал не был чрезмерным оптимистом – его тогда рефлекторно поставленный щит не спас бы ни от тяжелого копыта, ни от огня.
- Не думаю, что теперь уместно говорить о законе гостеприимства… Или хоть о каких-то законах приличия… Кхм. Но ты. Ворвалась в мой дом. Без приглашения. Наследила. Причем наследила телами моих же слуг. А еще у тебя на копыте остался кусочек скальпа Синицы, на подготовку которого я угрохал почти двадцать часов своей жизни и новое зелье. Поэтому… Поэтому.
Олдрик откашлялся, аккуратно возвращая котелок на прежнее место. Поднял телекинезом ложку, пробуя похлебку на соль. Еще немного. И только через две минуты невозмутимо и все тем же тоном продолжил.
- Поэтому я считаю себя в праве вежливо поинтересоваться – а какого собственно хрена?!

14. Личный статус:
Нарушил мертвых покой с нимбом над своей головой.

15. Связь:
Зовите Элголота, он все расскажет. И заодно сожрет все наритские вафли в округе.

16. Опыт игры и активность:
Уже что-то около трех лет нерегулярных игр. Отписываюсь по надобности и в зависимости от очереди.