На её слова Ольха среагировала как-то резковато. Или так показалось из-за голоса? Чери на секунду задержала взгляд на её мордочке — зелёная явно не злилась. Наверное, просто ещё не пришла в норму после своего пробуждения. Помнится, не так давно Старсенд обмолвилась о «парочке неприятностей», которые случились с ней и её подругой. Но спрашивать об этом сейчас было, пожалуй, не лучшей идеей. Раз уж пегаске разрешили остаться, не стоит заставлять Ольху пожалеть об этом в первые же несколько минут.
- Хорошо.
Осторожно, стараясь не задеть ничего, Чери проскользнула мимо Ольхи и устроилась на том месте, которое пару минут назад занимала земнопони. Чтобы случайно не разбудить своим прикосновением аликорну или жеребёнка, жёлтая поджала под себя ноги, стараясь занимать как можно меньше места. Прислуживаясь краем уха к ровному дыханию спящих, пегаска стала наблюдать за Ольхой, оставшейся неподалёку от её сумок.

Раздраженно дёргая ушами, Селестия начала понемногу просыпаться.
Ой, мамочки, что за кошмарный сон...
Жуткий и в какой-то степени нелепый кошмар, осадок которого ещё остался в душе и заставлял чувствовать противный страх, мелкую дрожь в ногах. Кобылке уже не терпелось встать и поделиться с отцом и Луной своим сном, чтобы вместе посмеяться от его нелепости, убедиться, что он совсем не страшный.
Только Тия хотела открыть глаза, как поняла кое-что: она не в своей хижине. Странный запах трав, шорох, тихие голоса... да даже Луна не прыгала на ней, громко пища, как она обычно это делает каждое утро. А ещё жуткую боль в крыльях и ногах Селестия точно не могла получить из-за прогулки.
Аликорна резко подорвалась и поняла, что все это был не сон, а страшная реальность. Белая осмотрелась, на её морде хорошо читалось разочарование. Она в действительности заблудилась и сейчас находится в компании незнакомых эквестрийских кобыл с жеребёнком-сиротой, с которым ещё надо разобраться. Ну почему она?
-Это был не сон... - разочарованно вздохнула рогатая, сказав это самой себе.
-Кхм, - розовогривая прокашлялась, - сколько я спала?
Скорее всего очень и очень недолго. Но, как бы это не было удивительно, она довольно хорошо отдохнула. Такое бывает, хотя, как правило, усталость после подобного отдыха настигает быстро и внезапно.

Я села около печки, ожидая, когда закипит чайник. Почему-то он не торопился, но меня это вполне устраивало, было время чтобы мысленно поблагодарить бывшие свежие пучки, а заодно и извиниться. Старсэнд зашевелилась, а я резко осознала, что кроме глиняной чашки под подоконником, я в упор не помню есть ли у меня ещё, что заставило меня подняться и начать обшаривать все остальные:
Горшок, горшок, горшок... Колба? Плошка, горшок. Может, и нет ничего. О, слава лесу, есть. Эм... Ну, пить из них можно. Не помню для чего их использовала, но они точно пригодны для съедобного.
-Это был не сон...
Я не ожидала услышать голос светлой, поэтому слегка стукнулась головой об верх полки:
- Копать, хоронить, - процедила я невольно сквозь зубы, но мгновенно оправилась и, подцепив зубами нечто, что можно назвать стаканами, ну, глиняными, "вынырнула" из под стойки.
Аликорн тем временем уже успела задать какой-то вопрос и, видимо, получить на него ответ, поэтому я ничего не пропустила. Чери уже поинтересовалась самочувствием белой, так что я могла не торопиться накрывать на стол. Чайник уже кипел и, скорее всего, уже некоторое время. Я поспешила насыпать в него смесь трав и прежде, чем заполнить чашку и стаканы, подождала ещё пару минут.
- Угощайтесь, это подбодрит, - И успокоит, что ни капли не противоречит капле бодрости.
Я поспешила подать пример и притянула чашку к себе, подула, остужая поверхность своеобразного чая, и сделала глоток:
Да, хорошее сочетание.
- Потом можно будет сразу двинуться в путь.
А что за вечные поленья у меня в печке, что даже чайник вскипел? Должна была остыть уже. Может это феникс?

Чери повела ушами, на мгновение прижимая их в голове, но ничего не сказала. Возможно, состояние аликорны и вправду беспокоило её, но на совершенно другом… уровне, что ли. Пусть все вокруг будут чувствовать себя замечательно — тогда и пегаска сможет наконец перестать к ним лезть, пусть даже и с вполне добрыми намерениями. И сможет наконец успокоиться только тогда, когда у всех всё будет хорошо. Но вот незадача: живут-то они все в реальном мире, где такое невозможно по многим и многим причинам.
От размышлений над состоянием светлой её отвлекло появление феникса. Хотя он вроде как был в фургончике всё это время, но до этого момента пегаска как-то не придавала этому значения. Наверное, потому что диковинная птица вела себя очень тихо и не привлекала к себе внимания, воспринимаясь скорее в качестве очередного необычного предмета декора. Теперь же феникс «ожил» и перетянул на себя изучающий взгляд жёлтой.
Старсенд обращалась с ним (вернее, с ней — феникс оказался женского пола) так, как будто эта птица была её питомцем. А впрочем, почему бы и нет? Ведь и та, и другая по сути являлись теми, в существование которых некоторые и не верили вовсе. Какая хозяйка, такой и питомец.
Тем временем Ольха уже успела заварить чай. Чери поднялась и следом за Старсенд переместилась к источнику травяного аромата. Осторожно взяла дымящуюся чашку, стараясь, чтобы та не выскользнула из копыт и не разбилась. Будет не очень-то красиво по отношению к хозяйке, да и к тому же не особенно хотелось ощутить брызги кипятка на своей шкуре.
Сделав первый глоток, пегаска кивком выразила одобрение: чай был и вправду очень вкусным. После него у жёлтой заметно прояснилось в голове и исчезли остатки усталости. Попивая ароматный напиток, Чери успела бросить несколько заинтересованных взглядом на феникса, который теперь устроился на голове светлой. Она, пожалуй, даже задала бы парочку (ну хорошо, не парочку) вопросов касательно питомца Старсенд, но после её слов решила отложить это дело на потом.
- Ты уверена, что тебе стоит идти в Гринвуд?
И не только из-за того, что Старсенд аликорна. Про геноцид этой расы можно вообще не говорить. Крылья ведь можно скрыть плащом и, может быть, парочкой заклинаний, хотя в последнем Чери не сильно разбиралась. Но всё-таки при всей своей сегодняшней рассеянности она не могла не заметить того, что Старсенд едва держится на ногах. Случись что — убежать будет довольно трудно, да и для простой прогулки по лесу её состояние явно не располагало.

Снова отпив немного чая, кобылка поставила кружку и вздохнула.
- Нет... не уверена, - честно ответила она пегаске, - если местные жители поймут, что я аликорн... - Тия резко замолкла. И так понятно, что с ней сделают, и как-то не хочется об этом лишний раз думать, - но нужно отдать малютку нужным пони, чтобы они позаботились о нем. Не бросать же. И кто это сделает, кроме нас? - а еще белая просто обязана позаботиться о малыше и хоть как-то загладить свою вину перед той кобылой, ставшей жертвой волков из-за неё, - Тем более, на бумажке написано, что храм находится в окрестностях Гринвуда, а не в его черте...
Внезапно снаружи, со стороны улицы послышалась какая-то громкая возня, за которой последовал сдавленный жеребячий вскрик. Селестия навострила уши, внимательно вслушиваясь, а Филомена взвилась в воздух, издав обеспокоенный писк.
Боги, неужели еще один беззащитный жеребенок? - испуганно подумала рогатая. Впрочем, по голосу можно было понять, что на этот раз жеребенок, точнее кобылка, была намного старше новоиспеченной сироты, - Не понимаю, неужели местные жители спокойно позволяют своим детям ходить в лес?!
С этими неприятными мыслями аликорна подскочила и выбежала из фургончика.
- А? - еле-как выдавила она из себя, уставившись на грязный, растрепанный, синий комочек, поначалу даже не узнав в нем своей младшей сестры, - Лу-луна?!
Удивленно и как-то радостно воскликнула Селли и подбежала к сестре, крепко обняв её. Сейчас ей было все равно: почему Луна здесь оказалась, что с ней случилось, она просто была рада встретить кого-то родного в этом кошмарном месте.
- Сестренка, это и вправду ты! Я так счастлива снова увидеть тебя! - уже тише сказала подросток, как-то сильнее нужного сдавливая младшую в объятиях и чувствуя как глаза начали слезиться.
На самом деле она и вправду боялась, что ни отца, ни Луну больше не встретит и вообще не доберется до дома, просто-напросто погибнув. А теперь у неё появилась надежда, ведь если пришла сестра, значит неподалеку где-то отец. Только вот радость потихоньку сошла и белая кое-что поняла, обеспокоившись.
- Лулу, ты ведь с отцом пришла, да? - с надеждой спросила Тия, ослабляя объятия и осматривая маленькую аликорну.
Вся перепачканная грязью, в каких-то ветках в гриве и хвосте, колючках и шерстка немного сбилась в колтуны, даже ручной феникс зря время терять не стал и устроился в гриве синей кобылки, приняв её за хорошее гнездо. Неужели примерный отец позволил бы себе так недосмотреть за дитем, чтобы оно превратилось в грязный комок шерсти, пусть даже и в лесу?
Ну, пожалуйста, пусть он будет с ней...

Селестия горестно вздохнула, услышав ответ сестры. Ну конечно она пришла без отца! Как бойкая, нетерпеливая кобылка, которая все всегда пытается первой выведать, могла поступить иначе? Аликорна совсем не злилась на младшую. Просто не могла. Наоборот, осознание того, что Луна так о ней волновалась и сразу кинулась искать, грело её сердце. Вот только Тии совсем стало нехорошо, когда она поняла, что с синей кобылкой за время её путешествия могло случиться что угодно.
Боги, а если бы на неё наткнулись волки?! Или что ещё хуже? - чувствуя как в груди спёрло дыхание, думала кобылка. Из головы все никак не могли выветриться воспоминания о разорванной в клочья волками пони, будто они навсегда  оставили свой отпечаток в разуме белой, - А если бы с Лулу это случилось бы? То я бы... Все, не думай об этом!
Теперь она злилась на сестру. Самую малость.
- Луна, ну что за глупости? - вопросительно воскликнула Селли, - я бы никогда не бросила вас, правда. Просто так вышло, что мне пришлось бежать от волков. Вот они меня и загнали в такую глушь, - честно призналась она, немного стыдясь.
Обычно за Луной нужен постоянный надзор, потому что она часто попадает во всякие неприятности, а на этот раз сама Солнечная провинилась и устроила такой переполох.
- Милая, послушай, - тихо начала белая, уперевшись ногами в землю, чтобы не позволить сестре потянуть себя за ней. Видно было, что она сейчас пребывала в какой-то панике, поэтому надо как-то успокоить её - папа не разозлится, поверь мне. Он сейчас настолько перепугается, что будет очень рад нас найти и просто-напросто забудет про наказание и вообще про злость, - рогатая подумала и добавила, - а если все-таки разозлится, то я возьму всю вину на себя, обещаю. - Селестия притянула Луну к себе за копытце и снова обняла, вытаскивая веточки из голубой гривы, - Тем более, тебе нужно отдохнуть. Ты, наверное, устала и вымоталась, бегая по лесу. Как насчёт чашки чая?
Ничего боле не спрашивая у сестры, Тия подхватила её телекинезом и усадила между крыльями, направившись в фургончик.
Внутри их ждали взволнованные Чери и Ольха.
- А... это моя сестра была источником шума. Знакомьтесь, Луна, моя младшая сестренка! -  сказав это, розовогривая налила чай в свою чашку и кивнула в её сторону, обратившись к синей кобылке, - Не стесняйся, дорогая, пей. Он тебя немного взбодрит, нам еще нужны силы, чтобы добраться до дома, - старшая кобылка переключила своё внимание на эквестриек, - мы скоро уйдём. Не волнуйтесь, жеребёнка в храм мы сами занесём.

Отредактировано Селестия (02-07-2017 20:51:04)

Аликорна почувствовала, как младшая зашуршала на спине и уткнулась ей в шею, будто прячась, а в маленьком теле ощущалось напряжение. 
Что это с ней? Почему она боится? - сначала недоуменно подумала кобылка, совсем забыв про то, кем являются её новые знакомые, ведь она впервые в жизни встретила пони, которые её не боятся, не считают чудовищем и не пытаются убить, а спокойно относятся к ней, даже дружелюбно, - А, точно...
Это так расстраивает и злит. Жизнь в лесу, в отшельничестве, где единственные собеседники - сестра с отцом и Филомена, ну, она скорее слушатель. Сколько бы друзей у них было, если бы не их раса! Тии сразу же вспомнился день, когда Луна попалась на глаза стражами, когда погибла мама, защищая её... Кто-кто, а сестра, поняв жестокий урок жизни, наверное, теперь всегда будет бояться эквестрийцев, какими бы хорошими они не казались.
Селестия вздохнула и не стала упрашивать сестру пить чай. Младшая порой бывает очень упрямой кобылкой, поэтому в любом случае пить не станет, да и белая понимала её опасения.
- Это Ольха и Чери. - представила Селли кобыл, - Не волнуйся, они добрые. А для добрых можно сделать исключение из правил.  Ольха даже помогла мне!
Розовогривая неловко затихла, а затем тихо сказала:
- Ладно, приятно было с вами познакомиться, но нам уже пора. Мы жутко торопимся. Прощайте.
Аликорна взяла зубами затихшего жеребёнка, завернутого в пелёнки, и, прихватив плащ, вышла из фургончика с синей кобылкой на спине.
Приподняв сестру телекинезом, Солнечная поставила её на землю и надела безразмерную накидку, хорошо укрывающую крылья.
- Слуфай, - пробурчала кобылка и подхватила жеребёнка магией, - нам нужно отнести этого малыша в храм, чтобы нужные пони позаботились о нем, а для этого... надо зайти в поселение, - неуверенно проговорила она, а затем постаралась успокоить маленькую кобылку, - ты не бойся. Все будет хорошо. Мы быстренько отнесём его и пойдём домой. Просто постарайся вести себя там тихо и не привлекать внимания. - Селестия задумчиво посмотрела на реку, - Пойдём вниз по реке.
Сказав это, рогатая пошла в сторону речки. На самом деле она не знала, куда точно идти, вообще, стоило бы пойти с Чери, которая знает дорогу, но уже нельзя сильно задерживаться, особенно, когда Луна так внезапно появилась. Уж ей не хочется, чтобы сестра находилась в лесу без должной защиты в виде отца.
- Если ты сильно устала, можешь залезть мне на спину.
----->Гринвуд

[NIC]Аиша[/NIC][STA]Голова змеи[/STA][AVA]https://image.prntscr.com/image/GY4QZp7ISVOnoaAPO-4Cmg.png[/AVA]
---> из Балтимейра
    Против выдвижения никто не возражал, так что, напоследок переглянувшись, странный отряд под названием "Змеиная лапа" и его наниматель выдвинулись на дело под затихающую брань стражи. Вдоль реки Сильвермейр от Балтимейра к Гринвуду шёл широкий тракт, протоптанный копытами множества поней и отполированный колёсами торговых повозок. Проблемы на нём возникали редко, живность леса Шёпотов сюда совалась разве что в периоды весеннего безумия или зимнего голода, а бандиты... Ну эти всегда были необучаемы, но даже они предпочитали пять раз думать, прежде, чем соваться на "охоту" на этот торговый путь. Лишний раз провоцировать власти Балтимейра или барона Виндавуд на зачистку их логовищ? Того неудачника, что это сделает, порвут свои же.
    Отряд шёл не особо плотным строем. Первой выдвинулась грифина, которая, хоть и периодически отвлекалась на болтовню с кем-нибудь, всё-таки следила за дорогой, острым взором выцепляя на обочинах какие-нибудь непонятности.
    Ребята вошли в рабочий ритм и, кажется, вовсе позабыли про нанимателя, предоставив ему место в середине отряда. Только Саволла частенько на него поглядывала с необычной внимательностью. Она осматривала всего Пиробласта — от копыт до рога, разве что под мантию забраться не спешила. Пока.
    — У тебя на шкуре пятна есть? Ну или шрамы там. Метки.
    Или уже спешила. В её зубах уже не было сигары, но табаком от неё всё ещё тянуло. При ходьбе тканевая летучая мышка в её околоушной косичке покачивалась, трепыхая крыльями, словно и впрямь, живая зверушка запуталась в гриве.
    — И что на кьютимарке? Дай угадаю, огненная глыба. Или лава. Или ты из тех немногих, у кого не говорящее имя?
    На ходу она телекинезом достала из сумки клочок ткани примерно с голову Пиробласта, да и цветом примерно как голова Пиробласта. Клочок начал подвергаться манипуляциям специалиста — Саволла складывала его вдвое-вчетверо, что-то отрезала заклинанием, не прерывая телекинеза, в общем, клочок служил великой цели. Но пока какой-то формы в нём не угадывалось.

Начало игры, как принято говорить в приличных домах Эрикхорна.

Где-то в недрах лап, ближе к костям, все еще можно было ощутить предательскую дрожь усталости, но Элголот считал это чувство довольно приятным. Можно было с искренним осознанием собственной лености вытянуть уставшие конечности, уложить на них тяжелую голову да дремать, вяло прислушиваясь к тихому лагерному гомону.
Пусть сознание Вирда и продолжало трепыхаться в некоем подобии сонливости, кирин не переставал удивляться тому, как всего небольшая группка живых могла породить столько шума. Казалось бы, на не слишком оживленном тракте какие могут быть общие интересы и дела у пятерки путников, что кроме него остановилась на отдых в этом лагере? Но нет. Кто-то увлеченно травил одни и те же байки, видимо ради разнообразия добавляя к ним все больше новых подробностей. Слушатели иногда фыркали и начинали спорить, обвиняя рассказчика в том, что именно вот эта новая деталь истории была неправдивой. И он, старый козел, все переврал. Пусть полукровка и не совсем понимал, почему его называли представителем другой расы. Разве это не глупо?.. Делились слухами возле костра, к которым Вирд против воли с любопытством прислушивался, а потом расходились, пресыщенные однообразной компанией. Но сколько бы не длилась драгоценная тишина, она вновь разрывалась очередным вялым разговором или руганью. Видимо живые, сколь сильно бы они не искали причин не любить друг друга, все же не могли спокойно жить без себе подобных.
Возможно, останься они вместе на долгий срок, то в конечном итоге привыкли бы к тишине и молчанию, но сейчас Шах Вирду оставалось глухо радоваться тому, что ему удалось миновать прямого внимания путников. Диковатый внешний вид или пара брошенных мрачных взглядов удачно позволили отсечь любые пересуды и пустые разговоры. А также, к вящему удовлетворению кирина, единолично занять самую большую палатку из имеющихся для собственного отдыха. Разве не логично? Маленькие пони пусть прячутся по маленьким палаткам, а большой и страшный кирин будет важно лежать на самом виду, в центре лагеря. Может это и было верхом неучтивости, но Элголот желал всеми силами избежать компании во время своего отдыха. Только и оставалось, что лениво выпячивать когти, широко зевать, демонстрируя набор крепких клыков да плотоядно коситься на пролетающих над стоянкой птиц.
В такие моменты, краем своего аморфного ума, кирин был вполне доволен своей внешностью. Хотя выползти на охоту и пожрать действительно было бы недурственно. Полукровка даже покосился на виднеющееся полотно реки и идущую рядом дорогу, не шевельнется ли какая съедобная тварь в зарослях или воде?

[NIC]Аиша[/NIC][STA]Голова змеи[/STA][AVA]https://image.prntscr.com/image/GY4QZp7ISVOnoaAPO-4Cmg.png[/AVA]
    Если не учитывать завязывающийся диалог между Саволлой и Пиробластом, разговор шёл только между Аишей и Там-Тамом. Они обсуждали что-то про особых пони, которые то и дело встречались среди их клиентов. Вернее, не совсем "их". Аиша утверждала, что некоторые из тех, что частенько контактируют с наёмниками, на одной ли стороне с ними, или против них, отличаются от "серой массы". И вот теперь, встретив одного такого и заполучив его как нанимателя, Аиша наконец-то сможет понять, что именно их отличает. Ну и заодно получить ништяков от такого союзничества, ибо за годы наблюдений, про "особых" она могла сказать многое и разное, но всегда сходился один момент — на их стороне быть выгоднее.
    — Завязку? Ну если это так назвать, то да.
    Саволла сверкнула рогом, и в облачке телекинеза из её сумки показалось три плюшки — такневые фигурки, в которых достаточно тривиально узнавались трое её спутников. В тот самый момент, когда она это сделала, все трое живых наймитов обернулись на неё, словно всех их окликнули по имени. Даже, казалось, напрочь погружённый в себя Зиврон среагировал.
    — Имя моё тебе назвали, но ещё не уточнили, что вас четверых если что, латать-зашивать буду именно я. И так получилось по некоторым историческим причинам, что делать это через фетишей мне проще. А уж если я твой фетиш в зелье лечения макну, то совсем всё проще станет. А как ты можешь догадаться, чем точнее сделан фетиш, тем лучше он работает.
    В магическом зрении три куколки и летучая мышка были похожи, как четыре мутные капли воды. Это выглядело так, словно каждая фигурка была набита не ватой, а магическими искорками, ниточками и завитушками, и если искорки и завитушки более-менее оставались на месте, то ниточки шевелились сами по себе и едва заметными связями уходили от трёх пони-кукол к наёмникам, а от мышки — в сумку Саволлы. А вот ткань была самой обычной. Разве что цвет очень уж подходил. Словно бы Аиша после вечера в трактире унесла с собой пару волосков Пиро. Но вроде бы она его не трогала...
    Саволла убрала другие куколки в сумку, заставив остальных в отряде ещё раз тихо ругнуться.
    — Если боишься, что порчу наведу, то могу после дела тебе отдать. Как сувенир. А ес...
    Единорожка была прервана тихим явно условным клёкотом грифины. Впереди показалась стоянка каравана. Ну, вернее, место, в котором караваны часто первый раз тормозили на пути. Оно не было как-то особенно оборудовано, просто пара тентов, палаток, которые явно не были уже нужны своим владельцам, поленница относительно сухих дров и кострище. Обычно тут и поней-то нет, пешим путешественникам на таком расстоянии ещё рановато делать первый привал. Однако сегодня тут было аж шестеро пони. Вернее, пять пони и монстр.
    Центральную, самую крупную палатку занимал кирин, который явно не желал делиться жилплощадью. С ним о чём-то, пока ещё не слышно, о чём, говорила пегаска, а другие четверо пялились на происходящее издали.
    — Готовность, — сухо бросила Аиша в сторону отряда. — Если сейчас нападёт, девчонку надо будет выдёргивать. Там-Там, лассо. Зиврон, удержание. Пиро... Не атакуй, пока не отделим монстра от остальных.
    Примерно такие же по содержанию шепотки могли слышать Элголот и Эбигейл со стороны "левых" постояльцев стоянки. "Монстр! Кинется!", "Какая смелая...", "Давай сматывай удочки, валить надо".

Элголот вздохнул. Нехитрое действие далось ему с немалым успехом, сумев поколебать полог занимаемой палатки и сдув с правой лапы приставшую соринку. Вздохнул, однако, без всякой эмоции, будь то сожаление или раздражения от неожиданно прерванного ничегонеделанья. Этот безусловно важный и занимательный процесс можно было отложить на потом. Пусть полукровка и избегал всеми силами излишних контактов с окружающими, мнение о себе предпочитал оставлять самое нейтральное – обычный максимум, на который чаще всего приходилось рассчитывать кирину.
Именно поэтому Вирд поднялся и сел, обвивая лапы длинным хвостом и прикладывая правую кисть к груди. Частично - чтобы выглядеть более представительно. Частично – чтобы одним из отставленных когтей указать на ряд фиолетовых букв, что застыли на серой шерсти возле ключицы. «Мое почтение». Местоимения и представляться Элголот не любил отче-то просто ужасно, а от того оставлял эту ношу давно записанным на собственном теле словам. Так и не взглянув в сторону хозяина ломкого голоса, что побеспокоил его, кирин прикрыл глаза и едва заметно качнул головой.
- Нет беспокойств, путник. – Вирд отнял лапу от груди и пристукнул рядом с собой, имитируя движения чужих копыт, что цокнули перед тем, как с полукровкой начали говорить.
- Уже проявлено достаточно учтивости. Что редко встретишь… не только в пути.
Элголот наконец склонился ниже, рассматривая своего собеседника и мимолетно окидывая взглядом стоянку. Собеседницу. Если быть точным. Стоящая перед ним серая пони с яркой двуцветной гривой явно принадлежала к женскому полу, о чем на слух кирин судить не мог. Молодая, с подростковой угловатой фигурой, будто ваяющий ее скульптор лишь наметил некоторые детали, что с возрастом в ней проявятся. Прогалы ярко-желтых глаз изящным штрихом завершали образ молодой девушки, робеющей от собственной храбрости. Кирин недовольно моргнул, находя в чужих шепотках «Какая смелая…» отражение собственной оценки и с долей осуждения снова бросил взгляд на лагерную обстановку, оставляя пока собеседницу в молчании. Может быть даже неловком.
А обстановка изменилось, самым зловредным образом принеся по пустующему тракту еще одну группу… Путешественников? Настороженно замершей на границе стоянки разношерстной компании разве что не хватало за спиной дракона на привязи или циркового вагончика – столь сплоченно и в то же время причудливо они выглядели вместе. Взгляд бывшего наемника зацепился за две массивные фигуры – одоспешенного грифона и скрытого плащом крепкого пони - уперся в бэт-пони, судя по глазам, и очертил стоящих рядом двух единорогов. Спело-оранжевого и белого в черную полоску на копытах. Зебринская полукровка?
Кирин с мнимой ленностью потянулся вперед, по-кошачьи вспарывая утоптанный грунт когтями и разминая плечи. И, будто естественное продолжение прошлого движения, плавно шагнул вперед, «случайно» прикрывая юную собеседницу от чужих взглядов. Лот сомневался в принадлежности новопришедших и не смотря на их не новую, но добротную экипировку, отсутствие запаса рабских кандалов и ошейников и более-менее легкую поклажу не мог отринуть всех… неблагоприятных вариантов.
Хвост кирина снова дернулся, касаясь тела собеседницы, будто привлекая внимания к следующим словам. Пусть полукровка теперь лениво наблюдал исключительно за пришедшей компанией.
- Весь этот лагерь предназначен для отдыха, юная госпожа. Умереть же… можно не только здесь. Передо́хнуть. Если это важно. М. Можете выбрать любую свободную палатку или напроситься в соседи к уже имеющимся. Не советую. Да. Еще кое-что.
Элоголот старался говорить как можно размереннее и тише, но его мощный голос не особенно справлялся с этой задачей, накрывая собой всю стоянку. Поэтому повышать голос полукровке практически не пришлось.
- По правилам гостеприимства и мира, что негласно соблюдают в подобных местах. Приветствую всех… М. Всех пришедших.
Шах Вирд выжидающе замер, перенося вес на задние лапы, а передние складывая на животе. Когти их, переплетенные, замерли в сложной фигуре – начальном жесте, что заставит магию вокруг скрутится простеньким магическим щитом. Кирин не видел ни арбалетов, ни дротиков у пришедших, а потому был относительно спокоен по этому поводу. В конечном итоге, проявить еще большую осторожность было как минимум неучтиво.
Элголот же само воплощение учтивости, не так ли?

[NIC]Аиша[/NIC][STA]Голова змеи[/STA][AVA]https://image.prntscr.com/image/GY4QZp7ISVOnoaAPO-4Cmg.png[/AVA]
    Наёмники подходили к стоянке в оборонительной формации, очень настороженно и медленно. Саволла и Там-там выглядели самыми напряжёнными, флегматичный Зиврон, кажется, и вовсе никак не среагировал ни на кирина, считающегося монстром, ни на команду Аиши, и как шёл, так и шёл, только темп замедлил, чтобы не вырваться вперёд отряда. А грифина, щуря правый глаз, исследовала с равным интересом и самого кирина, и пегаску, которая выглядела рядом со здоровяком совсем невзрачной и маленькой и вызывала приступ материнского инстинкта.
    — И вам привет, вежливый громила и маленькая летунья, — Аиша повторила позу кирина, с тихим лязгом лат присев на задние лапы и сложив на груди передние. — Необычно видеть вместе двух таких разных созданий. Отбой, ребят, этот, кажись, мозгами пользуется.
    Последнюю фразу грифина бросила через плечо своим. Наёмники, вроде бы чуть расслабились, но, конечно, не до конца. Кирин кирином, Змеиная лапа и не с такими дела вела, но вот его геометрические размеры напрягали. Особенно Зиврона. Он вовсе не привык разговаривать с кем-то, кто больше него самого. Впрочем, татуированный земнопонь и не разговаривал.
    — А мы уж было подумали, что девчонку от тебя спасать надо будет. Наверное, надо сказать спасибо за... За адекватность? Её наличие очень уж часто принимают как должное, а, крепыш?
    Аиша всё сидела с зажмуренным правым глазом, а глядя на её морду, можно было бы услышать скрип шестерёнок мыслей в её мозгу. Грифоний хвост нервно хлестал по земле. О чём она столь срочно и усиленно размышляла, глядя на двоих незнакомцев? Хороший вопрос. Затянувшуюся паузу прервала Саволла.
    — Так вот... Да, проще будет, если ты разденешься для меня на привале. Расплести чары — без вопросов, а вот что до наблюдения... Ай, да и ладно, не могу же я всю дорогу прятаться. Что подсмотришь — то подсмотришь. Только это дело не рогом колдуется. В общем, увидишь.
    Единорожка с полосками на копытах продолжила свою реплику так, словно они и не прерывались на приступ паранойи по отношению к громадному кирину.
    — А вы, ребятки, в какую сторону? — Аиша ткнула когтями в обе стороны, и по направлению на Балтимейр, и на Гринвуд. — А то мало ли, вдруг по пути?
    Грифина обернулась и очень выразительно зыркнула на Пиробласта. Жаль, наверное, что он не умеет читать мысли.

Не грифон. Грифина. Это кирин отметил походя, мимолетным усилием ума, пока его глаза пристально следили за движениями собеседницы и окружающих ее спутников. Нити его памяти слегка подрагивали, перекручивались, силясь вытянуть из своих глубин… Что-то. Зрительные образы накладывались на схожие образы, уже воображаемые. Перемежались словами и мыслями, слухами и сплетнями, что Вирду доводилось слышать за время его наемнической жизни. Облик грифины и ее спутников задевал что-то в голове полукровки и теперь гигант был увлечен вылавливанием этого самого «что-то».
Молчание затягивалось. И в отличии от живой и подвижной фигуры пернатой дамы тело кирина застыло без движения, своим окрасом еще больше уподобляясь каменной статуи. Элголот не жмурил глаза, не бил в некоем чувстве по земле хвостом, пусть и как грифина явно что-то обдумывал. Могла ли столь причудливая и интересная компания миновать его? Не породить слухов, историй, малейших упоминаний о себе? Лот относил путников именно к наемникам и наемникам опытным – об этом говорило как снаряжение, так и их поведение промеж собой. Не нужно было громких приказов и указаний, чтобы они вели себя одной группой. Одним существом? Заключенная в тяжелые латы грифина – если и не лидер группы, что сомнительно, то явно его язык и голос. Крепкий земной пони уже в возрасте и несущий на своих копытах вязь татуировок – с такого расстояния кирин не мог сказать клановых или магических. Ведет себя отстраненно и тихо или… тихо только в мирной обстановке. Эта мысль, будто ловкая лапа паука, ухватилась за раздутый бок воспоминаний, заставляя прочих разумных осмотреть куда быстрее. Единорог с знаками или татуировками зебр и странным, будто живым предметом в своих волосах. Мутный и подвижный, как бусы дешевого стекла, бэт-пони. Фиолетовоглазый оранжевый единорог, с небольшим пятном на левом копыте. Шрам, вероятно.
Элголот знал их. Не лично, не по именам и даже не по давешним знакомствам. Слышал несколько раз о группе чудаковатых наймитов, что с простым и понятным, казалось бы, делом справлялись самыми неожиданными способами. Гигант даже когда-то направленно интересовался ими, но свои изыскания оставил, больше узнав о… основном роде заказов, что они брали. Не его профиль. «Змеиная Лапа» предпочитала задания более утонченные и тихие, чем мог себе позволить полукровка. Но что до той, что с ним разговаривает? Мужчина уже слышал ее имя, даже видел в каких-то записях. Говоря о ватаге наемников, всегда обычно упоминался тот, кто ее держит в узде и ведет на дело. Иша? Аисша? В произношении кирин уверен не был.
Элголот хрипло и рычаще откашлялся, опуская лапы с живота и спокойно ложась на землю. В знак своего миролюбия. К диким зверям обычно лучше относятся, когда они покладисто лежат на одном месте, подобрав лапы под себя.
- В сторону Гринвуда. – скрывать это не имело смысла, благо большак вел всего в две стороны и раньше Балтимейра и Гринвуда развилок не имел. Кирин качнул хвостом, двуцветной кисточкой указывая на молодую пегаску.
- Не могу говорить за молодую госпожу. И госпожа Аисша должна понимать… Что подобные вопросы на пути довольно. М. Странны. Наемники – не тучный караван торговцев. Что могут позволить за мзду принять к себе еще путников. Зачем «Змеиной Лапе» попутчики?

[NIC]Аиша[/NIC][STA]Голова змеи[/STA][AVA]https://image.prntscr.com/image/GY4QZp7ISVOnoaAPO-4Cmg.png[/AVA]
    Вопрос кирина Аише, очевидно, не понравился. Обычно это она спрашивала всякие неудобные штуки, чтобы посмотреть как собеседники смущаются или негодуют. Однако сейчас, именно сейчас, когда ей никак нельзя было сдавать поле боя, один из этих с искоркой оказался каким-то умником.
    — О, ты про нас слышал, — с кривоватой ухмылкой констатировала она. Неясно, был ли кто из присутствующих достаточно опытен в общении с грифонами, чтобы различить фальшь в мимике клювастой морды, но улыбалась она через силу. — И узнал нас. Понял, Зиврон? Палишься. Да, мы наёмники и причём известные. Меня зовут Аиша. Без "с". А это Зиврон, Там-Там и Саволла.
    Татуированный земнопонь не ответил на обвинение, лишь зыркнув куда-то в сторону грифины. Впрочем, он так обычно реагирует на всё. Аиша тем временем, называя имена, ткнула когтем в своих спутников. Там-Тамом оказался мелкий фестрал, а Саволлой — светлого окраса единорожка с полосками на ногах. Пиробласта грифина представлять не стала, если захочет, сам назовётся.
    — Видишь ли, здоровяк, местные э-э-э... Не особо отягощённые интеллектом парнишки, которые взяли мамкин ножик и теперь думают, что они круче склонов фестраловой горы, они опасаются нападать на караваны. А вот на небольшие группы путников — могут. Не, начальник, — она обернулась на Пиро, — ты не подумай, мы их порежем, порвём и бла-бла-бла, если что. Но согласись, лучше вовсе не вступать в драку. Сидят они себе в подлеске, прикрывшись листьями и навозом — дак и пусть сидят! А чем нас больше... — грифина ещё раз прошлась взглядом по кирину, — В том числе тупо по габаритам больше, тем сильнее у них сжимаются их нежные крупы. А со сжатыми крупами они на дорогу не выходят. И если уж мы идём в одну сторону, я, по сути, запрашиваю взаимное прикрытие. Нам проще, вам проще, и бла-бла-бла. Всем хорошо. И мздов не надо. А? Особенно тебе, летунья. Ты не выглядишь особо способной отбиться от оголодавших бандитов. Уж извиняй, если я чего в тебе не углядела, конечно.
    Компашка поней, что останавливались в соседней палатке, оглядевшись и поняв, что конкретно сейчас никто никого жрать не собирается, и с одной стороны, успокоились, а с другой, кажется, начали думать о том, а не начать ли скандал? Ведь если кирин не кидается, то они, все такие сильные и храбрые, могут его прогнать? Может, он вообще поней не ест? 
    — Да и ты, здоровяк, под ударом. Крестьяне, конечно, на тебя не сунутся, а вот рыцарь какой, который хочет погубить дракона и бла-бла-бла, но пока трусит, кхм, то есть, дракона ещё не нашёл, а начинать с чего-то надо. А тебе потом его доспехи вскрывать. Не лениво?
    К Аише сбоку подошёл Там-Там и, зыркнув из-под капюшончика, пхнул грифину куда-то в сочленения лат. Та покосилась на него, словно бы опомнилась и нехотя протянула:
    — Ну я, конечно, не могу навязаться против вашей воли. К тому же ты, громила, прав, мы под нанимателем ходим. Как он решит уж. Я своё слово сказала. Рекомендуется и бла-бла-бла.