---Тихие улицы--->>>

- Ребята не могут дать мне имя, они не живые, - грустно сказала Келпи, когда они немного отошли от реки. - А без имени плохо. Ты просто исчезаешь со временем, или сходишь с ума.
Таки, убедившись, что спутники идут за ним, замедлил шаг и, дождавшись их, пошёл рядом.
- Это здорово - спать. Если честно, я уже и не помню, когда в последний раз доводилось.
Его копытца выбивали тихую дробь по брусчатке, вторя многочисленным ночным звукам. Где-то вдали снова залаяла собака, потом ещё одна и ещё. Дворовые псы один за другим начинали концерт, так же внезапно затихая, словно что-то в той же последовательности затыкало им пасти.
Снова заклубился туман. Лёгкий, прозрачный, несмелый. Он слабой дымкой курился над самой землёй и таился в низинах и канавах, как обрывки мокрой кисеи. Незаметно улица вывела на пустынную площадь перед ратушей. Хотя пустынную ли? Нет. Возле спящего фонтана резвилась небольшая группка жеребят лет пяти-семи на вид. Их тихий смех и приглушённый заговорщический шепоток, обрывками доносился до слуха полукровки, и, не видь она малышей, могла бы подумать, что это воображение расшалилось.
- А вот и маленькие, - прокомментировал Так-Клак, указывая на малышню, после чего шепотом добавил, - Не позволяй им называть себя мамой, хорошо?
Тем временем от стайки малышей отделилась серо-белая кобылка пегас, погнавшаяся за укатившимся мячиком. Короткие ножки её не давали догнать резвый набитый травой шарик, так что поймала она его лишь пробежав добрую часть расстояния до теплой компании. Поймав мяч, она подняла абсолютно чёрные и совершенно неживые глаза на подошедших и, вздрогнув, замерла прижимая к груди пойманную игрушку. Взгляд её неживых глаз даже не скользнув по Так-Клаку и Келпи, замер на стоящей рядом с ними Сильфир.

- Глупая! – Келпи, кажется, обиделась на слова Сильфир. Губы у нее отчетливо задрожали, а глаза увлажнились, так что показалось, что мертвая пони вот-вот заплачет. – Это не одно и то же! Совсем! Совсем разные вещи! Пусть совсем не знакомая пони… Пусть даже грифон или оборотное чудище! Пусть мама, прохожий стражник или ты, только живой может дать имя, - она резко отвернулась, пряча мордочку. – Не я это придумала. Такие правила.
Так-Клак, видя это, прижал ушки и, помявшись, попытался перевести тему, с радостью уцепившись за такую удобную возможность – знакомство.
- Конечно! – воскликнул он, после чего повернулся к притихшей малышне и призывно замахал копытом. – Эгей! Идите сюда!
Жеребята, перекинувшись робкими взглядами, подбежали к Таки и, теснясь и прячась друг за другом, воззрились на Сильфир внимательными, ищущими взглядами. Отдельно, бочком, приблизилась первая кобылка, всё ещё прижимающая к груди свой мячик. Их было пятеро. Самому младшему, кобылке-единорогу с чёрным, изогнутым серпиком рогом было года четыре, а самому старшему – жеребчику земному пони – максимум семь. В отличии от Так-Клака и Келпи они выглядели чуждо, словно кто-то соткал малышей из тумана и теней. Малыши были совершенно разными, непохожими друг на друга, был тут и еще один мальчик-пегас лет пяти и девочка земная пони с длинными пушистыми хвостиками на голове, но всех их объединяла одна пугающая деталь – у всех без исключения жеребят были матово-чёрные влажные глаза, которые, казалось, смотрели прямо в душу.
- Ребята, знакомьтесь, с нашим другом, - начал Уилоу. Привлекая внимание малышей, после чего повернулся к Сильфир и, указывая поочерёдно на каждого жеребёнка представил: - это Грин Ливз – копыто указало на старшего малыша, - Вест Мари – пегаска с мячиком, - Колд Рейн, - маленький серый пегас, - Минти Силк, - мятного цвета кобылка земная пони, - и… и Шат.
Последняя кроха с изогнутым рогом несмело выглянула из-за Минти и, после чего, подбежав к Таки, пролезла ему под живот откуда воззрилась на полукровку немного жутким, но всё-таки дружелюбным взглядом.
- Ты пушистая, - тихо прошелестел её голосок в наступившей на несколько секунд тишине.

Келпи никуда не собиралась уходить и охотно повернулась обратно. На слова Сильфир она коротко кивнула и украдкой вытерла влажные глаза. На мостовую, слабо блеснув в тусклом свете, упали две неправильной формы речные жемчужины.
Тем временем осмелевшая Шат вылезла из-под живота Так-Клака и, подойдя к Сильфир вплотную, вдруг протянула к ней копытца, явно просясь, чтобы её обняли.
- Подержи меня немножко, - попросила кобылка, заглядывая полукровке в глаза. - Пожалуйста.
И словно по команде остальные жеребята после этого вдруг зашевелились, приблизились к кирину. В движении их не было видно угрозы, лишь боязливая но при этом всепоглощающая радость одинокого жеребёнка, на которого вдруг обратил внимание взрослый.
- Ты издалека?
- А где такие как ты живут?
- Расскажи пожалуйста, что-нибудь, - наперебой просили жеребята, толпясь рядом и, кажется, даже мешочек со сладостями, который развернул Уилоу не особо привлекал их внимание.
Молчаливая Вест Мари всё так же, бочком, приблизилась к полукровке и, смущённо пряча глаза, протянула ей мячик, который доселе прижимала к груди, как величайшее сокровище. Кажется, она тоже хотела что-то сказать или попросить, но слова спотыкались на языке и всё никак не желали оформляться в фразы так что крошка-пегас только и могла что отчаянно заглядывать в глаза единственному здесь взрослому.

Кобылка, радостно пискнув, тут же взобралась на спину к полукровке и, обхватив копытцами её шею уткнулась мордашкой в пушистую гриву. На ощупь жеребёнок казался прохладным, как ночной туман, а веса в ней казалось не было вовсе, создавалось ощущение, что на загривок села кошка - не более.
- Ух ты, - округлил глаза старший жеребчик. - А правда, что в Кристальной Империи все дома сделаны из алмазов?
- А тебе не холодно так? - заботливо и, можно даже сказать сочувственно спросила Минти, покусывая кончик одного из "хвостиков". - Вдруг ночь придёт, а ты на улице.
- А ты дышать огнём умеешь? - беспардонно влез в разговор маленький пегас, названный Колд Рейном. - Все драконы умеют. Это круто! Наверное...
Мари тем временем продолжала мяться рядом, пытаясь выдавить из себя какую-то просьбу. Видя её потуги, Шат приподнялась на спине у Сильфир и довольно резко шикнула на галдящих жеребят. Те моментально замолчали и в ожидании воззрились на свою подругу. Та же, сделав несколько вздохов наконец выпалила:
- Хочешь поиграть? Не страшно, если не умеешь, мы научим. Я знаю как в городки играть и... и в вышибалу. И.. много ещё чего, что хочешь.

- Ух ты, - крепко задумавшись выдал старший жеребчик на рассказ Сильфир о своей родине. - У вас наверное из рогаток стрелять нельзя. Один раз попадешь не туда и всё - дом разбился.
Советы кирина о том, как вести себя во время зимних путешествий, жеребята слушали, затаив дыхание, так, будто это ещё могло им когда-то пригодиться.
- А Юу ещё рассказывала, что зимой нельзя спать, - подала голос Минти. - Иначе проснёшься - а ты призрак. Или можно ещё в сугробе закопаться.Правда?
Пегасенок, когда Сильфир обратилась конкретно к нему, да ещё и удивилась, приосанился, расправив крылышки. Такое внимание явно польстило ему.
- Наритов я видел, у нас их мнооого было, - ответил он, помахивая хвостиком, как довольный щенок. - И на тебя они совсем не похожи. Наритские девочки маленькие и хрупкие, как Шат, и рог у них короткий и чёрный, а у тебя длинный и зелёный. А ещё у тебя хвост длинный и гибкий, я такой у ящеров видел, у драконов такой же должен быть...- он помолчал, а потом смущенно признался. - Я просто подумал, что было бы здорово, если бы ты оказалась драконом. Я их никогда не видел...
Тем временем Мери несмело мялась рядом с компанией. На краткий вопрос об имени она робко кивнула, внимательно, без тени обиды во взгляде выслушала слова путешественницы. Сразу было видно - она всё понимает.
- Это не страшно, сказала она, потихоньку смелея. - Мы тоже поддаваться не будем. Ты не смотри, что мы маленькие - мы хорошо играем. Можешь любую игру выбрать, только в прятки не надо.

- Здорово тогда, - искренне обрадовался жеребёнок, сетовавший на запрет рогаток. - А то наверное страшно жить в доме, который может в любой момент разбиться. А кристаллы прозрачные? Их наверное красят чем-нибудь или занавесочками закрывают, чтобы не подглядывали.
Тем временем пегасёнок, жаждавший повидать дракона, совсем распушился от гордости, что он такой сообразительный.
- Я - могила, - заверил он полукровку. - Никому не скажу. Честно-честно.
Разговор сам собой стих, стоило Сильфир начать объяснять правила игры. Жеребята жадно слушали условия старой-новой игры, и, стоило кирину закончить, как радостно загалдели, явно собираясь прямо сейчас, не отходя от кассы попробовать поиграть. Помешал им, как ни странно, Так-Клак.
- Это ребят всё, конечно, хорошо, но давайте-ка сначала поужинаем, - сказал жеребёнок, указывая копытом на импровизированный стол, который он за всё это время успел соорудить на бортике фонтана. - Не дело это на пустой желудок играть, тем более когда есть чем закусить.
Внимание малышей тут же переключилось на сладости. Все дети любят сладкое, даже если они давно мертвы. Пожалуй, только Так-Клак не побежал к столу, да крошка Шат, которая похоже прикорнула на спине у Сильфир, уткнувшись мордочкой в густую гриву полукровки.
- Нелегко с ними, - виновато улыбнулся Уилоу, посмотрев на Сильфир снизу вверх.

Таки невесело, совсем по-взрослому усмехнулся.
- С ними ещё не так уж сложно - маленькие ведь совсем. С ними достаточно поиграть или увлечь чем-нибудь. Кого-то достаточно просто обнять, как Шат. С теми кто постарше гораздо сложнее.
Жеребёнок на некоторое время замолчал, наблюдая, как малыши уплетали сладости, пересмеиваясь между собой. Расстояние, пусть и небольшое, скрадывало их голоса, донося до сидящих рядом призрака и кирина лишь отголоски, так что понять, о чём именно беседовали крохи было нельзя. Разве что Келпи, забравшаяся в фонтан совесм рядом с детским пиром могла бы подслушать, но хотела ли?
В этой тишине как-то отчётливо прозвучал легкий и совершенно материальный перестук копытец рядом. К парочке подошло ещё двое жеребят: один - мохнатый тёмно-серый единорог лет семи с жуткого вида фосфоресцирующими желтым глазами, а второй лет двенадцать, как Таки, белый с чёрной гривой... аликорн? Пожалуй что. По крайней мере у этого единорожка были крылья, правда маленькие, худые и какие-то словно изломанные, с торчащими в разные стороны чёрными перьям. Вряд ли на таких можно было бы хоть когда-нибудь подняться в воздух. Спину этого жеребчика покрывал плащик из непонятной шелковистой ткани с прорезями для крылышек, а глаза скрывала плотная чёрная повязка.
- Спасибо, - коротко и просто поблагодарил он Сильфир, поднимая вытянутую мордочку к полукровке.

Таки вздохнул и пожал плечами, то ли соглашаясь со словами полукровки, то ли наоборот, желая показать, что всё не так паршиво, как ей кажется.
- Ну, что касается нас, мы свой выбор уже сделали когда-то. Это уже последствия, - он снова посмотрел в сторону пирующих малышей и так же как и Сильфир понизил голос. - У нас было довольно много жеребят, умерших от чумы в своё время, но сейчас никого уже не осталось. Из них я точно знаю, что Грин Ливза отравил то ли мачеха, то ли отчим, то ли оба. А Мари умерла от голода, её то ли бросили, то ли сиротой осталась, -  он помолчал и наконец добавил. - А Шат среди нас очень давно, дольше, чем я. Её вместе со старшим братом убили во время войны с тёмными двести кажется лет назад. С тех времён у нас много наритов было...
Заметив Принца, которого доселе закрывал бок кирина, Так-Клак замолчал и приветственно помахал им копытом.
- Привет, Так! - широко улыбнулся аликорн, в свою очередь махнув копытом. Смидящий рядом единорожик кивнул, зябко поведя худыми плечами, но так ничего и не сказал. - Ага, - тем временем ответил Принц на вопрос Сильфир. - Меня так называют. И всё-таки спасибо, - он кивнул в сторону жеребят. - Для них это очень много значит.

Уилоу и Принц синхронно кивнули, отвечая на вопрос кирина. Так-Клак более ничего не добавил, а вот маленький аликорн заговорил, решив, по-видимому, окончательно прояснить ситуацию.
- Да, они уходят в эфир. Или к Реке Душ, это уж каждый сам для себя решает. Потом они, наверное, перерождаются, чтобы начать жить заново, но точно я не знаю. Просто это правильно.
Шат слегка заворочалась на спине Сильфир, заставив всех присутствующих, притихнув, затаить дыхание. Таки, приподнявшись на задних копытцах, аккуратно поправил кобылке свесившееся с шеи Сильфир копыто. В наступившей тишине отчётливо был слышен смех жеребят-призраков, которые, казалось, забыли о взрослой пушистой кирине и теперь бегали вокруг фонтана, играя с Келпи. Они протягивали ей уже несколько раз погрызенный водной кобылкой пряник и с переменным успехом пытались отдёрнуть его, когда Келпи выпрыгивала из-под воды с намерением этот пряник ухватить зубами – длинными и острыми, похожими на неровный частокол. В свою очередь длинноногая периодически брызгала в малышню водой из фонтана или пыталась в шутку ухватить кого-нибудь из них своими приобретшими неожиданную подвижность и гибкость волосами. Они, высовываясь из-под воды, напоминали то ли диковинные щупальца, то ли спутанные белёсые водоросли.
Принц отвлекся от созерцания дивной игры и снова повернулся к Сильфир. Мордочка его была задумчивой, вопрос был, похоже, не из лёгких.
- Ты ведь имеешь в виду нашу команду? – спросил он на всякий случай. – Потому что быть вообще первым неживым жеребёнком довольно сложно? – он хихикнул в копыто, после чего продолжил. – Я начал их собирать. Не то чтобы специально, просто так получилось.

Принц пожал плечами.
- Я сам никогда не видел, что там, да и увижу вряд ли. Но раз уж так происходит, то это правильно – мир продолжает вращаться. Не будем об этом, - он хихикнул в копыто. – А то это странно выглядит, когда два пони пытаются судить о том, чего не знают.
Старшие жеребята поёрзали, устраиваясь поудобнее. Серый спутник Прница искоса с недоверчивым интересом глянул на Сильфир, но так ничего не сказал – принялся гонять мелкий камешек между передними копытами. Лишь подергивающиеся ушки выдавали, что он внимательно слушает.
Принц же явно смутился, когда Сильфир указала на Келпи.
- Эм… - сказал Так-Клак, явно подыскивая слова. – Понимаешь, Келпи не совсем живая…
- Я бы даже сказал, совсем не живая, - более определённо и вместе с тем жёстко ответил Принц. – Она келпи – нежить. Такими как она становятся либо утопившиеся кобылы либо… - он замялся, - кобылки-жеребята, которых бросили в реку или оставили в лесу, не дав предварительно имени. Они растут почти как обычные жеребята, но в результате превращаются в хищную нежить. Келпи с нами уже семь лет. Думаю, если ей никто не поможет, у меня получится замедлить её взросление. По крайней мере, раньше получалось, - он развёл копытами.
Серый жеребёнок до сих пор молчавший вдруг вскинул голову, сверкнув искрасна-желтыми глазами и вдруг резко выпалил:
- А что тут сделаешь? - мордочка жеребчика выглядела была сердитой, даже злой и в то же время обиженной. - Что ещё тут сделаешь?! Они - призраки, она - водянница, он - кукла, я - упырь, а мы все - нежить! Чудища! - выдал он, по очереди указывая на маленьких, Келпи и Так-Клака. - И с этим  уже ничего нельзя сделать!

ОФФ: Сильфир, вспылил не Принц, а жеребёнок рядом с ним. Мой косяк в неточном описании, прости.

- Я не философ, - хмыкнул Принц, потягиваясь, крылышки на его спине вяло трепыхнулись. - Поэтому не очень люблю говорить о таких вещах. Начинаю чувствовать себя беспомощным.
Когда Сильфир вновь заговорила о Келпи, Принц с Уилов снова переглянулись. На их мордочках отчётливо читалась неуверенность. Похоже они знали, в чём проблема с Келпи, но то ли просто не желали делиться информацией, то ли боялись лишний раз испугать свою живую знакомую.
- Я не удивлён, - наконец ответил аликорн. - Только это немного не то, о чём ты думаешь. Келпи таким образом охотятся, - он немного помялся, после чего всё-таки закончил объяснение. - Они привлекают внимание пони с помощью плача или пения, потом заманивают в воду и топят.
Вспышка серого малыша, до того остававшегося спокойным, даже безучастным, похоже удивила даже его товарищей, а последующий яростный отпор кирины просто не дал возможности вмешаться и как-то урезонить товарища. Впрочем, рык Сильфир его тоже только распалил. Жеребенок весь вздыбился, вертикальные зрачки его ядовито-желтых глаз сузились до состояния вертикальной щели, а рот искривился в оскале, демонстрирующем ряд острых зубов с явно выпирающими вперёд верхними клыками. В этот момент единорожик сам был похож на взбешённого волчонка, который слишком рано научился кусаться.
- У тебя есть выбор! - слова клокотали в горле, мешаясь с рыком. - А я теперь не могу войти в дом без приглашения! И мимо узлов спокойно пройти! А чтобы быть нормальным мне надо есть пони! В чём теперь больше притворства?!
И в этот момент между спорщиками втиснулся Принц.
- Люп, прекрати, - спокойно попросил он, тактично оттесняя медленно сдувающегося жеребёнка от и так взбешённой полукровки. - Вчера у тебя была причина так поступить, да и контролировать себя ты тоже научишься. Сильфир права, не зацикливайся на этом. - После он с виноватой мордашкой повернулся к кирину и произнёс. - Прости его. Он ещё не привык.
После этой неприятной сцены Принц с куда большей охотой переключился на Келпи и связанные с этим нюансы.
- Да, я знаком с этим. А что конкретно ты хочешь знать?

Принц немного грустно вздохнул, покосившись на плещущуюся в фонтане Келпи, которую призрачные жеребята "ловили" уже на третий пряник.
- Наверное потому, что они не умеют плакать, - сказал он немного грустно. – Обычно они просто подражают рыданиям. По крайней мере, я не видел раньше, чтобы она раньше плакала по-настоящему.
Тем временем, Люп медленно "сдувался", постепенно переставая походить на взъерошенный сердитый шар. На слова Сильфир сам он ничего не сказал, только горько хмыкнул и отвернулся, что вполне можно было считать согласием с предложением полукровки. Воспользовавшись паузой, к единорожку подошел Так-Клак и о чём-то тихо с ним заговорил. Расслышать, что именно говорил жеребёнок-марионетка не было никакой возможности, тем более, что одновременно с этим продолжился разговор про Келпи.
- Понимаешь, - Принц слегка повёл мордочкой, явно подыскивая подходящие слова. – Когда дело касается таких как мы, имя очень важно. Оно не просто позволяет нам обращаться друг к другу, но в прямом смысле делает из нас что-то. Так, например, Так-Клак получил такое имя за деревянные копыта, но при этом именно имя окончательно сделало его деревянным. С Келпи чуть по-другому, так как у неё имени не было вообще. Мироздание как бы не знает, к какому миру её отнести, а имя служит привязкой. И если имя ей даст кто-то живой, то она будет считаться принадлежащей к миру живых, а если мы… - он осёкся, помолчал. А потом очень серьёзно закончил. – Если имя ей дадим мы, то Келпи превратится в йерь.
Остальные предположения кирина жеребёнок выслушал с тем же недетским вниманием. Кое-ге он согласно кивнул, подтверждая её правоту, в частности, когда дело зашло о живости ликантропов и вампирах.
- Я стараюсь, чтобы ребята не ели пони. И никого не калечили… - наконец сказал он. – Только это не всегда возможно. – жеребёнок вздохнул. – Ты права про вампиров и оборотней, они, если захотят, могут есть простых животных. Только дело в том, что и те и другие – живые. Даже вампиры далеко не всегда являются мертвецами. Ну а мы все – мертвецы. Те из нас, кто имеет материальное тело, зачастую вынуждены пить кровь, хотя бы изредка. При том, кровь животных не подойдёт. Люп, к примеру, - он покосился на серого, которого до сих пор продолжал занимать Таки. – По сути, он – упырь. И у него, думаю, могут случаться, эм… заскоки.
При упоминании о Миднайт серый жеребчик было встрепенулся, а потом вдруг снова посмурнел, опустил ушки и голову.
- Ты правда говорила с Миднайт? Она… она рассказала обо мне? – жеребчик слегка помялся, после чего всё-таки спросил, не поднимая глаз на полукровку. – Как она сейчас? Я просто… я не могу к ней подойти.

- Могу, - пожал жеребёнок плечами, устраиваясь поудобнее на влажной от тумана мостовой. - Насколько сам понимаю, конечно. В общем, основное отличие в том, что упырь - это вид хищной нежити, а вампир - разумная раса. Вампиру кровь нужна для того, чтобы сохранить свои силы, а упырю тупо для поддержания жизни. Также упырь зависит от разных условностей, вроде разрешения войти в дом, текучей воды, узелков или сплошной линии. Вроде бы есть ещё какое-то деление на высших вампиров и низших, но тут я уже ничего сказать не могу. - он немного помолчал, а потом добавил. - А ещё упыри обычно неразумны. Люп скорее исключение из правил. Из-за сестры наверное.
Про Шат же Принц ответил сразу, без паузы на "подумать". Похоже то, чем была Шат вообще не вызывало у него никаких вопросов.
- Шат и остальные малыши - неупокоенные души. Умерли они часто внезапной или несчастной смертью и просто не успели осознать произошедшее или смириться с ним. Вот и застряли. С ними всё довольно просто, когда кто-то из них получает, что хочет, они уходят дальше. А хотят они часто что-нибудь незначительное.
Аликорнчик в молчании переждал задумчивую паузу в разговоре, отвлекшись от наблюдения за игрой малышей и Келпи только услышав тихие, сквозь зубы, ругательства.
- Мысли читать не умею, - прыснул он в копытце, впрочем веселье очень скоро снова сменила нетипичная для жеребёнка взрослая серьёзность. - Ты слишком ответственно к этому подходишь, - сказал он выслушав слова полукровки. - Я точно не знаю, как это происходит у келпи, но ещё ни один из нас с такими проблемами не сталкивался.
Подошедший Люп виновато мялся и отводил глаза, будто хотел что-то сказать. Однако услышав слова кирина вдруг вскинулся, просияв.
- И правда! А я об этом не подумал даже... - он помолчал немного, после чего тихо и не очень разборчиво пробормотал, стараясь не поднимать на Сильфир желтых как у кошки глазищ. - Прости пожалуйста за то, что нагрубил...

- Что ребята уходили? - переспросил жеребёнок, вскинув бровь. - Были конечно, и очень часто. В противном случае, нас было бы горааааздо больше. Простые призраки уходят легче всего. С более сложными сущностями - тяжелее, - жеребчик грустно вздохнул, бросив взгляд сначала в сторону Келпи, а потом на Так-Клака и Люпуса.
Вот в таком вот задумчивом состоянии он выслушал размышления полукровки о том, что может ждать вдруг ожившую речную пони в сумасшедшем мире взрослых. Ясно-понятно, что ничего хорошего, но, похоже, у странного малыша были на это свои соображения. И, кажется, они были довольно-таки невесёлыми.
- Ты говоришь правильно, - сказал он наконец, - но упускаешь из виду одну деталь. Мы все мертвы. И Келпи тоже. Имя не сделает её живой. Ничто не сделает. Привязка к миру живых не даст ей обратиться в чудовище. И... я не знаю точно, но мне кажется, что если она обретёт имя, то сможет пойти дальше.
Люпус, так удачно вмешавшийся в разговор, серьёзно кивнул, выслушав Сильфир с куда большим благодушием, чем раньше.
- Я запомню, - сказал он серьёзно. - Спасибо тебе. - сказав сие, жеребёнок удалился в сторону, очевидно собираясь сочинять письмо сестрице.
А Принц меж тем снова печально улыбнулся, отвечая на слова кирина.
- В большинстве своём, мы сами - вечные дети. Так-Клаку сейчас  было бы около сорока, Шат - больше двухсот. Есть у нас ребята и постарше. Однако никто уже не считает свой возраст. В замке время течёт иначе.
За разговором, кажется, никто из детей не заметил, как Келпи перестала резвиться в фонтане, а вдруг вскинулась и, встав во весь свой немалый рост, вытянулась в струнку и бдительно навострила уши. Настороженный взгляд её был направлен куда-то в темноту отходящей от площади улицы, на которой по какой-то причине погасли все фонари.